С дивана поднялся майор Митьков.
— Подойдите сюда, — сказал он, указывая рукой на висевшую на стене карту. — Здесь Осташков. Вот линия фронта. Пересечь ее вам помогут фронтовые разведчики. Капитан сведет с ними.
Только сейчас мы заметили на шее капитана глубокий шрам. Как видно, он уже бывал в переделках.
— Перейдя линию фронта, — продолжал Митьков, — вы следуете на лыжах проселочными дорогами на запад. Слева от вашего маршрута Андреаполь, Торопец, Великие Луки, Новосокольники, Пустошка. Там, ближе к латвийской границе, вы кроме боевых операций займетесь агитационной работой среди населения. Это очень важно. Гитлеровские пропагандисты сейчас неустанно кричат о разгроме Красной Армии, захвате Москвы и ликвидации Советской власти в России. Народ, попавший в неволю, должен услышать правду. Надо разоблачить фашистскую брехню. Пусть люди знают, что наша армия громит гитлеровские полчища, а Москва как была столицей Родины, так и осталась.
Майор Митьков отошел от карты, сказал:
— Учтите, ребята, путь предстоит трудный и опасный. Всего что может случиться, не предусмотришь, но имейте в виду: гитлеровцы партизан не щадят. Отберите самых выносливых и смелых парней. Там, в тылу врага, сейчас мало партизанских сил. На помощь в бою рассчитывать не приходится. Будьте находчивыми, бдительными, хитрыми.
Когда Митьков закончил, Веселов спросил:
— Товарищ майор, карту дадите?
Митьков невесело улыбнулся:
— Чего нет, того нет. Это единственная пятикилометровка.
— Выделим пару компасов, — сказал капитан.
— А как насчет мин? — спросил я.
— Мин тоже нет. Дадим тол, гранаты и бутылки с горючей смесью. Все это получите в Осташкове.
Здесь же в кабинет пригласили двух девушек. С ними вошел и Горячев. Оказалось, что девчата вернулись из тыла противника и могут поделиться интересующими нас сведениями. Это были комсомолки из Пеновского района Зоя Баринова и Вера Бочарова. Они побывали с разведзаданием в оккупированных Великих Луках, Торопце и Андреаполе. Мы внимательно выслушали рассказ девушек о порядках на захваченной врагом территории. Ведь нам предстояло передвигаться по ней. Рассказ девчат был полезным.
— Комсомольские билеты брать с собой? — спросил Горячев майора.
Немного подумав, Митьков сказал:
— Возьмите. Комсомолец всегда должен быть комсомольцем.
— Коля, а почему ты записал себя в анкете беспартийным? — поинтересовался Веселов.
— А потому, что я пока комсомолец, — ответил Горячев.
Учитывая сложность задания, в дальний рейд отобрали всего одиннадцать человек. Это были Владимир Веселов, Виктор Терещатов, Николай Горячев, Павел Поповцев, Изот Удалов, Владимир Баранов, Василий Ворыхалов, Василий Ворыхалов, Александр Семенов, Иван Попков, Александр Соболев и Аркадий Цветков.
У других ребят нашего отряда судьба сложилась по-разному: кому дали другое назначение, кому пришлось вернуться домой.
Через два дня мы ехали на полуторке в Осташков. Стоял трескучий мороз, чтобы не окоченеть, дважды останавливались в деревнях для обогрева.
Город встретил нас очередным налетом фашистской авиации. Гулко стреляли зенитки, зловеще выли пикирующие бомбардировщики, противно визжали и рвались бомбы. Дым заволакивал вечернее небо.
В прифронтовом Осташкове формировались партизанские группы и отряды.
Нас разместили в неотапливаемом просторном зале какого-то учреждения, расположенного против высокой колокольни с часами. Часы не работали. Застывшие стрелки показывали половину первого.
— Располагайтесь на столах, на полу, кто как может. Через день-два отправитесь по назначению, — говорил капитан.
В Осташкове мы пробыли не день-два, а значительно дольше. По неизвестным причинам переход через линию фронта откладывался.
В одну из бомбежек пламя зажигательной бомбы сильно обожгло лицо Ивану Попкову. Идти в тыл врага он уже не мог. Досадно было в такой момент лишиться товарища. Да и сам Ваня переживал. Когда стали отправлять его в госпиталь, он сказал:
— Вместо меня придет в отряд мой брат Федя.
Иван и Федор учились до войны вместе с нами в одном классе. Ребята их уважали за простоту и честность. Когда стали создавать отряд, Иван вступил сразу, а Федя по семейным обстоятельствам вынужден был остаться дома.
После войны мы узнали, что Иван, подлечившись от ожогов, вступил в другой отряд. Он погиб в бою с карателями.