В полдень гитлеровцы остановились в деревне на короткий отдых. Солдаты пообедали и, бряцая оружием, стали выходить на свежий воздух. Вдруг их часовой, стоявший у крайнего дома, заметил вдали пару подвод. Это ехал лейтенант Боровской со своими бойцами. Каратели затаились.
На партизанские подводы были направлены дула вражеских пулеметов.
Впоследствии нам удалось восстановить картину гибели группы Боровского. Местные жители, очевидцы разыгравшейся трагедии, подробно рассказали об этом.
Приблизившись к околице, Боровской решил понаблюдать за деревней. Он долго всматривался, но ничего подозрительного не заметил. Улица была пуста.
Когда до крайней избы оставались считанные метры, раздался оклик:
— Xальт!
Лейтенант и его товарищи увидели, как большая группа вооруженных людей, одетых в белые халаты, бросилась им навстречу.
— Хэнде хох! — орали фашисты.
Обстановка сложилась критическая. Единственный выход — отстреливаясь, уходить к лесу. Спрыгнув с подвод, партизаны дали залп и, пользуясь замешательством фашистов, один за другим стали отходить. Бежать по снегу было трудно. Боровской находился в середине группы. Его прикрывали трое бойцов. Немцы сначала не стреляли, но, убедившись, что партизаны не сдадутся, командир карателей приказал открыть огонь.
Первые очереди сразили сразу двоих. Боровской задержался возле одного из упавших, но, увидев, что тот уже мертв, побежал дальше. До леса оставалось метров шестьдесят. В этот момент вражеская пуля скосила еще одного бойца. До спасительных деревьев было не больше сорока шагов. Лейтенант оглянулся — два партизана бежали следом. И тут Боровского сильно ранило. Он упал, а когда с трудом приподнялся, увидел лишь одного из своих бойцов.
— Беги, беги! — крикнул ему лейтенант.
Пальба, казалось, стала еще злобнее. Свинцовый дождь хлестал по человеку, который почти добрался до леса и вскоре мог быть в безопасности. Но партизана сразила пуля.
Враги между тем направились к Боровскому. Он приготовил кольт. Что думал в эти горькие минуты патриот? Гитлеровец подошел к нему и с силой ударил ногой. Лейтенант выдержал удар, но как только фашист нагнулся, выстрелил тому в живот. В это время выросли еще четыре фигуры в белом. Боровской несколько раз выстрелил. Двое гитлеровцев свалились, другие отпрянули назад. Фашисты, видимо, решили взять партизана живым и крадучись стали окружать его. Одному из них удалось подползти сзади. Лейтенант, вскинув пистолет, нажал на спусковой крючок. Но выстрела не последовало. В этот момент прогремела очередь вражеского автомата. Когда фашист со злостью ударил партизана прикладом по лицу, Боровской был уже мертв.
Наш отряд двигался на юго-запад, придерживаясь условленного маршрута. К исходу дня мы остановились на ночлег в неприметной деревушке. Кругом простирались укрытые снегом поля, и лишь вдали темнела какая-то роща.
— Там поселок Погост, — объяснили нам жители.
Веселов распорядился часовых не выставлять.
— Немцев поблизости нет, можно спать спокойно, — сказал он.
Изба, где мы устроились с Павлом Поповцевым, была третьей от околицы. Хозяйка, приветливая старушка, затопила времянку, принялась готовить ужин. Мы подсели к огню и с удовольствием стали подбрасывать в топку колечки золотистых стружек, лежавших кучкой на полу.
— Чья это работа, бабушка? — спросил Павел, указывая на стоявшие у стены новенькие кадушки.
— Старик мой мастерит, Сидор.
— А где же он?
— Позвали в Погост делать гроб, да вот до сих пор нету.
После ужина хозяйка постелила нам в боковой комнатушке. Мы поставили карабины у изголовья, сунули наганы под подушку и завалились на кровать.
— Спите, сынки, — сказала старушка, завесив кровать цветастой ситцевой занавеской.
Еще засветло, окончив работу, дед Сидор собрался домой. В это время в поселок ввалились каратели. Они задержали Сидора и учинили допрос. Затем шестеро автоматчиков в белых маскхалатах направились вместе со стариком в его деревню. Фашистам нужно было знать, нет ли поблизости партизан.
Ночная улица была пустынна. В окнах изб — ни огонька. Люди спали. Дед Сидор постучал в дверь. Хозяйка ждала его. Она поднялась с постели, по привычке принялась бранить старика за опоздание, но, заметив вооруженных людей, смолкла. Двое следом за хозяином вошли в избу, четверо остались у крыльца.
— Зажги свет, — робко сказал Сидор.