Ивик уже был готов вступиться за честь девушки и отодрать наглеца от нее, но внезапно девушка покойного главы двадцать седьмой лаборатории, произнесла:
- Да, я пойду.
- Вот и молодец, - Каспониус уже потащил девушку вперед, оставив Ивика позади. У последнего не было причин задерживаться в больнице, тем более, что они и так отстали от всех.
* * *
Трактир, о котором говорил господин Мергольт, и вправду оказался в двух шагах от больницы, все на той же Столярной улице, только несколько дальше от проспекта и носил гордое название «У Савралла». Судя по новенькой вывеске, он не страдал отсутствием клиентуры, даже несмотря на недавно открывшийся напротив «Круглый стол»(11), если память не изменяла Ивику уже третий, или четвертый.
Изнутри трактир, находившийся в полуподвале, оказался такой же чистенький и ухоженный, как и его вывеска, словом не из бедных, на порядок выше классом того, в котором совсем недавно завтракал Ивик. Однако, главными его достоинствами было то, что здесь было тепло и сухо.
Народу оказалось не так уж много, даже в зоне действия камина, в котором горели настоящие дрова, а не уголь. Конечно, если смотреть объективно, оно не так эффективно, как уголь, тем паче М-уголь, но когда сидишь у огня, горящего на настоящих поленьях, становиться много теплее и уютнее. Для создания же еще большего уюта в простой деревянной люстре с железными подсвечниками, покрашенными черной краской, стояли настоящие свечки, что и вовсе было расточительством, особенно если прибавить подсвечники на столах. Хотя, уж свечки-то точно были поддельные или защищенные какой-нибудь магией, ведь насколько Ивик знал, столь плотное скопление открытого огня было попросту незаконным и трактир должны были давно закрыть.
Столы здесь, в отличии от заведения напротив, были не круглые, а вполне обычные, прямоугольные и достаточно длинные, чтобы за одним из них могла разместиться столь крупная компания. Не успели еще друзья и коллеги покойного толком рассесться, как к ним подбежала официантка, женщина средних лет в платье, белом переднике и подносом в руках, и поинтересовалась, что господа соизволят пить. Каким-то образом она сразу вычислила, что господа пришли именно пить, а не обедать или завтракать. Правда быть может дело в том, что, для одного уже слишком поздно, в то время как для другого несколько рано.
После непродолжительного и довольно вялого спора, члены лаборатории пришли к выводу, что пить будут «Ганааг», любимое вино Краавтиса, производимое на юге сопредельного Алтара(12). «Ганааг» не был дорогим вином, более того, его производили в таких объемах, что хватало не только на подвалы каждого, пусть даже самого захудалого трактира Лендала, но и на подвалы доброй половины зафалкийских королевств.
Собственно, спор происходил лишь между господином Хенекусом Мергольтом и госпожой Алиеттой Брундершавтской. Математик требовала шнапса, уверяя, что пить вино в таких случаях нельзя. Профессор же отвечал, что Кравтису было бы приятно, если бы на его поминках пили его любимое вино, а такую гадость как шнапс, водку, джин, бренди и прочую огненную воду исключили. Не говоря уже о том, что напиться она хочет лишь потому, что злится на того ни в чем не повинного дежурного.
В результате они сошлись на том, что Алиетта вместе со всеми выпьет Ганаага, после чего может потреблять все, что угодно в любом количестве. В конце концов, она ведь взрослая женщина, и к тому же Хенекусу в бабушки годиться.
Вскоре на их столе оказалось четыре кувшина с вином и кувшин с водкой, а может все-таки и настоящим Рицендальтским(13) шнапсом, ничуть не уступающим размерами кувшинам с вином, хотя желание пить его выразила лишь начальник Ивика. Кроме того, даже без просьбы господина Хенекуса на столе кроме деревянных кружек, похожих на маленькие бочонки, появилась всякая мелочь, вроде краюхи хлеба, колбасы, ломтя сыра и вяленого мяса. Похоже, профессор здесь бывал не раз и всегда платил по счетам, раз уж с него не только не потребовали деньги вперед, но и принесли закуски.
Говорить никто ничего не стал. По правде, Ивик был уверен, что господин Мергольт наверняка скажет что-нибудь. Он даже встал, держа в руках кружку, но вместо длинной речи, каковые положено говорить в подобных случаях, произнес лишь:
- За Крава, господа!
Дождавшись, пока все проделают тоже самое, он отпил из кружки не больше половины, вылив оставшееся на пол, что повторили остальные. Благо, что Ивик немного промедлил, благодаря чему не опозорился, поставив кружку на стол, совсем позабыв про жертву покойному. Но у Ивика были некоторые извиняющее обстоятельства, если учесть то, что последний раз он кого-то хоронил еще в приюте, в том возрасте, когда пить алкоголь не положено. Лить же на пол фруктовый сок, значит оскорбить богов, а оскорблять богов бывает небезопасно. К счастью для себя, пол в трактире состояли из больших тесаных камнями, так что непоправимого урона интерьеру трактира «У Савралла» они не нанесли.