Он услышал над собой приглушенный голос.
— Ты родился с костями Будды в своем теле. Ты не должен относиться к этому легкомысленно. Сегодня ты скопируешь здесь сутры. Вечером я приду за тобой.
Сам он ничего не сказал. Он схватил кисть и окунул ее в чернильницу, затем поднес к тонкой бумаге перед собой…
Внезапно небо потемнело, и он больше не мог видеть отметки, которые делал на бумаге. Сюэ Сянь услышал легкий хруст снега возле стола и медленно поднял глаза и увидел, что человек в белых одеждах вернулся. Он все еще не смотрел в лицо мужчине, вместо этого смотрел на его руку с почтением или с каким-то другим чувством.
Рука повернулась и вытащила из широкого рукава небольшой переносной обогреватель. Затем голос сказал:
— Тебе холодно?
Сюэ Сянь хотел усмехнуться и спросить:
«Почему бы тебе не постоять здесь весь день и не узнать, не замерзнешь ли ты?»
Но он сказал:
— Мне не холодно.
Его собственный голос тоже казался нечетким — он казался одновременно очень близким и находящимся на расстоянии от него. И все же Сюэ Сянь мог слышать, что это был голос ребенка, хотя он был таким холодным и спокойным, что совсем не походил на детский.
— Учитель не пытается причинить тебе вред. В твоем теле есть кости Будды. Ты не должен вести посредственную жизнь.
Мужчина вздохнул и положил обогреватель на колени Сюэ Сяня, затем похлопал его по макушке, как фигура отца. Он отвел его из этого заснеженного места в небольшое здание в глуши…
Это были воспоминания Сюань Миня.
Несмотря на размытость сцен сновидений, Сюэ Сянь сумел сохранить некоторую ясность.
Еще одна огромная волна головокружения захлестнула его разум. Он автоматически закрыл глаза и покачал головой. Когда он снова открыл глаза, его зрение снова было атаковано серией бессмысленных образов — иногда он был в коридорах храма, иногда в пагоде. Иногда его окутывала тишина, но иногда он мог слышать, как другие тихо разговаривают за пределами двора.
Иногда его рост был низки, а иногда и высоким — воспоминания располагались не в хронологическом порядке.
Сюэ Сянь почувствовал жар в позвоночнике и какой-то шепчущий звук у уха и понял, что его связь с кулоном Сюань Миня снова стабилизировалась. Эти размытые сцены стали более отчетливыми
Теперь он увидел, что снова сидит перед длинным столом. Посланник покорно устроился в углу стола, словно отдыхая — это выглядело мирно, но в то же время пугающе.
В руке он держал развернутый лист бумаги. Оно было покрыто текстом, и, просматривая его, он лишь мельком увидел некоторые символы в подписи письма. И в этих надписях он отчетливо увидел только двух, прежде чем его пальцы внезапно двинулись, чтобы сложить эту бумагу еще раз и отложить ее в сторону.
Этими двумя персонажами были Тайчан — Министерство церемоний.
Он взял кисть и окунул ее в чернила, затем написал на ближайшем листе бумаги редкие слова:
«Мы не должны откладывать ритуал Тайшань».
Затем он подвинул кисть, чтобы подписать письмо двумя буквами: «Тхондэн.»
Разум Сюэ Сяня закружился в недоумении. Он подумал, что, должно быть, неправильно прочитал письмо, но прежде чем он смог снова проверить, сцена перед ним снова изменилась…
Он стоял на балконе высокого павильона, и дворцовый фонарь поблизости излучал тёплое, неясное сияние.
Волнение от того, что он сам пишет, как Тхондэн, еще не прошло, так что прошло много времени, прежде чем он понял, что кто-то позади него разговаривает с ним. Он не мог слышать, что сказал другой, но теперь он повернулся, чтобы вернуться в павильон. Он подтолкнул к себе листок бумаги на каменном столе в павильоне и небрежно что-то сказал.
Хотя сцена все еще была мрачной, и хотя его голос все еще не был полностью отчетливым, он все же мог признать, что его голос был голосом Сюань Миня.
Он слышал, как говорит холодным и собранным голосом Сюань Миня. Он сказал одну фразу:
— Год Учэнь, седьмой день шестого месяца.
После этого Сюань Минь еще что-то заговорил или, возможно, задал другому человеку вопрос, но Сюэ Сянь не услышал ни слова. В его ушах звенело, и все его тело было холодным, когда он повторял фразу, которую Сюань Минь так небрежно произносил ранее, снова и снова в своей голове. Каждый раз, когда он повторял это про себя, ему становилось холоднее.
Боль в позвоночнике снова усилилась, но Сюэ Сянь онемел.
Год Учэнь был в этом году, а седьмой день шестого месяца был как раз днем его катастрофы.
Другими словами… это был день, когда он был искалечен.