Треск.
Она бьет меня в глаз, а затем в другой, ошеломляя меня всего на секунду. Я прижимаюсь к ней, искренняя потребность причинить ей боль выходит на первый план. Мои пальцы впиваются в ее волосы, и я оттягиваю ее голову назад, слушая, как пряди вырываются из кожи головы.
Она кричит, впиваясь когтями в мою кожу, пытаясь вырваться.
— Посмотри, что ты делаешь, Рэйвен. Сражайся со мной. — Я опускаю свое тело на нее, переворачивая ее так, что ее лицо впечатывается в мат. Я снова вжимаюсь в нее, твердость в моих штанах упирается ей прямо между ног. Она издает болезненный, но довольный стон, вжимаясь попой в мою эрекцию. Я беру ее за голову и наклоняю ее в сторону, обнажая стройную, напряженную шею. — Ты не очень хорошо работаешь, — говорю я, наклоняясь и покусывая ее шею. Я далеко не нежен и сразу чувствую, как кожа лопается под моими зубами.
Она вскрикивает и пытается выбраться из-под меня. Я прижимаю ее сильнее, и она возвращает руку назад, впиваясь ногтями в мою шею. Я хриплю, чувствуя, как меня пронзает боль. Протянув руку вперед, я опускаю ее к ее груди, ощущая мягкую кожу на своей ладони. Я провожу пальцами вниз по ее мягким изгибам, пока мои пальцы не достигают пояса ее тренировочных штанов.
Одним движением я стягиваю их, обнажая ее голую задницу.
Черт возьми, как же она восхитительна.
Я хватаю ее и сжимаю, и именно это обрывает нить ее рассудка.
С силой, о которой я и не подозревал, она перекатывается подо мной и поднимает колено, готовая ударить меня по яйцам. Но я успеваю быстро: моя рука оказывается у ее колена и широко раздвигает ее ноги, а штаны все еще натянуты на бедрах. Ее рука поднимается, и она бьет меня, ее кулаки наполнены такой яростью, что это меня удивляет. Она одерживает верх, нанося мне удары снова и снова по всем местам, куда только может попасть ее кулак. Она переворачивает меня на спину и садится на меня. Она продолжает наносить удары, нос, глаза и щеки принимают на себя основную силу.
Она — это сила.
Мои руки вырываются вперед, и я хватаю ее за руки, притягивая их к бокам. Я твердый. Тверже, чем когда-либо, когда я двигаю бедрами вперед, вжимаясь в нее.
Ее глаза стекленеют.
— Хорошая работа. — Мое лицо болит, и, возможно, она даже поставила мне синяк под глазом, но это того стоило.
Знать, что она может успешно справиться с кем-то, кто может причинить ей вред, — это того стоит.
— Теперь к следующему шагу, — говорю я.
Ее глаза расширились.
— Что?
Я встаю, поднимая ее в воздух. Мои руки тянутся к ее голой заднице, и я крепко сжимаю ее, прежде чем натянуть штаны до пояса. Она напрягается в моих объятиях, ее руки инстинктивно обхватывают мою шею. Ее палец перебирает мои волосы, и она смотрит на меня сверху вниз, ее лодыжки плотно обхватывают мою талию.
— Что мы делаем?
Что мы делаем?
Это главный вопрос, на который у меня нет ответа. Во всяком случае, не честного.
Она наклоняется, ее губы прижимаются к моим. Она начинает мягко, но быстро становится агрессивной, когда ее язык проникает между моими губами. Обычно она не настолько доминирует, и по ее движениям я могу сказать, что она все еще немного колеблется из-за отсутствия опыта, но она нуждается, жадно прижимается своим телом к моему и берет то, что хочет. То, что ей так чертовски нужно.
Я поднимаю руку к ее шее, сжимая и манипулируя ею так, как хочу я. Податливая. По моей милости. Она рассыпается в моих руках, ее доминирование ослабевает, пока она не превращается в покорное тело.
Я разрушаю ее.
Я кусаю ее губы и сражаюсь с ее языком, пока она не позволит мне показать, как я хочу ее. Ее губы опухают между моими.
Она начинает без нужды тереться об меня, и мои руки напрягаются; я знаю, что именно Рэйвен питает мой голод.
Мне нужна смерть. Мне нужна кровь. Мне нужна Рэйвен.
Я отрываю свой рот от ее рта, отрываю ее тело от своего и опускаю ее на землю. Она смотрит на меня так, будто злится, и я понимаю ее сдерживаемое напряжение. Я чувствую то же самое. Но я не из тех, кто вымещает свое напряжение на сексе. Я не так устроен. Я вымещаю его на убийстве и крови.
— Следующий шаг, — это все, что я говорю.
— Какой следующий шаг? — вздыхает она, ее голос все еще дрожит от желания кончить.
— Роско, — приказываю я, сходя с мата. Он встает с того места, где лежал, а я начинаю идти к другой задней двери. Дверь, ведущая в подвал.
Мое убежище.
— Куда мы идем? — спрашивает она, ее босые ноги шлепают по полу, когда она мчится за мной.
Я оглядываюсь на нее через плечо.
— Ты задаешь много вопросов.
Она шумно вздыхает.
— Это часть моего обучения?
Я киваю ей, открывая дверь, а затемненная лестница ведет к месту, где я могу стать тем, кто я есть на самом деле. И теперь это место, где я сделаю Рэйвен такой, какой она должна быть.
— Кайлиан, это немного пугает. — Она замирает на вершине лестницы, даже когда Роско спускается по ней и сворачивает за угол без всякого направления. Его хвост даже виляет. Он знает, что его ждет.
— Чтобы стать той, кем ты хочешь быть, ты должна показать мне, что справишься с этим. Ты справишься, Рэйвен?
Она облизывает губы, в ее глазах светятся беспокойство и нерешительность. Слегка кивнув, она хватается рукой за перила и делает шаг вниз. Потом еще один. Пока не доходит до меня, в ее глазах столько уверенности, что я не знаю, как ее дать.
Я киваю ей, прохожу остаток лестницы и поворачиваю налево. Рэйвен не отстает от меня, пока я иду по темному коридору. Я сворачиваю за последний угол — подвал представляет собой лабиринт туннелей, похожий на «Инферно». Это место — высококачественная, пуленепробиваемая, звуконепроницаемая сталь, и если вы заперты здесь, то никогда, никогда не выберетесь. Роско садится перед дверью, и я провожу рукой по его голове, доставая ключ из кармана.
— Что там? — шепчет она.
Не обращая на нее внимания, я вставляю ключ в замок и поворачиваю, щелчок отпираемого замка громко звучит на фоне панического дыхания Рэйвен.
Я засовываю ключ обратно в карман, открывая дверь. Позади раздается шокированный вздох Рэйвен, и Роско заходит внутрь, подходит к стене напротив Грегори и садится.
Я сделал эту сцену очень похожей на то, как я представлял себе свое первое убийство. Все виды оружия на выбор. Единственное, что есть в комнате, — это Грегори, пристегнутый к стулу. Его глаза широко раскрыты, когда он наблюдает за нами, голый, обнаженный, с бледной волосатой кожей, составляющей разительный контраст с темной комнатой.
Рэйвен заходит внутрь, и я закрываю дверь, давая ей время все осмыслить.
— Следующий шаг? — уточняет она.
Я киваю.
— Если ты действительно хочешь стать той, кем тебе суждено стать, ты должна показать мне, что способна на это. Если ты не можешь, значит, ты не готова.
— И что, я должна просто убить этого случайного человека?
Я делаю шаг вперед.
— Это не какой-то случайный человек. Он убийца, Рэйвен. Он убил много людей.
Ее брови поднимаются.
— Таких, как ты?
Я скрежещу зубами.
— Нет. Совсем не как я. Этот человек насилует и убивает людей и оставляет их тела гореть в гетто, где их никогда не найдут. Мало того, мой брат завладел его ноутбуком и нашел на жестком диске кучу детской порнографии. Вспомни то время, когда ты была ребенком и какой-то мужчина дотронулся до тебя. Что ты чувствовала, зная, что за тобой охотится какой-то хищник? Подумай о напуганных детях, Рэйвен. Что ты при этом чувствуешь?
— Злость. — Ее голос дрогнул. У нее еще нет убежденности. Она еще не достаточно сильна, чтобы отнять жизнь. Но она будет. Я вижу это в ее глазах.
— Недостаточно. — Я обхожу ее, наблюдая, как ее грудь вздымается на фоне черного спортивного бюстгальтера. Ее живот в тонусе, подергивается и влажный от нашей драки, которая произошла совсем недавно. Она смотрит на меня. Мои слова ее разозлили, но ей нужно сконцентрироваться на этом гневе, если она хочет сделать следующий шаг.
— А что, если бы это были твои тетя и дядя. Что, если бы они сидели прямо перед тобой, связанные скотчем и привязанные к стулу. Как бы ты отреагировала? Ты бы все еще колебалась?