На автобусной остановке сидит девочка, ждет маршрутку. Обыкновенный подросток: рваные на коленях джинсы, белый свитер и черная курточка, огромные наушники и телефон в руках. Ничего необычного на первый взгляд, но фосфорно-белый цвет лица, мертвые как у рыбы глаза и черные будто немытые волосы дают маркер - чужой. Она живая, не какой-то там зомби, но она не наша - нечистая. Когда видишь такую мурашки начинают бегать по рукам и между лопатками. Значит пройдусь пешком.
Девочка услышала мои мысли и повернулась, я ускорил шаг, чувствуя её взгляд. Не нужно со мной заговаривать. Я просто хочу домой.
- Извините!
Ускоряю шаг и концентрируюсь на повороте впереди, машина стоит и ждет переключения светофора, за рулем дама в шляпе и огромных очках читает сообщения в телефоне и зевает. По пешеходке стайкой бегут дети, быстро шагают дорожные рабочие с пакетами и девушка с коляской.
- Простите, дяденька.
Я слышу шаги, топот ног и меня хватают за запястье. Холодная рука держит крепко и настойчиво привлекает внимание. Я останавливаюсь и медленно оборачиваюсь натягивая фирменную улыбку ”Добро пожаловать в Точку Выдачи номер тринадцать”. Да, это она. Белая девочка успела пересечь двухполосную дорогу, догнать меня и схватить.
- Да? - руку не отдергиваю и не стараюсь освободиться, незачем провоцировать и показывать страх.
- Вы ведь работаете на Пункте Выдачи? - она кивает на куртку, надпись на спине сдает меня с потрохами, лень было свою принести из дома, вот и огребай.
Киваю и улыбаюсь. Не могу открыть рот, чтобы не выдать себя охрипшим голоском.
- Обязательно к вам зайду. Заказала очень много, чтобы поддержать. Мы все вас поддержим и будем делать заказы, чтобы вы не закрылись. Вы рады?
- Бесконечно, - киваю я и мягко забираю руку, - заходите к нам обязательно. Будем ждать.
Девочка вдруг моргает всем телом как некачественное изображение на видео, на миллисекунду становится черно белой, как тельняшка матроса и уходит, пообещав еще вернуться. После нее в воздухе висит сгусток холода, который пробирает холодными пальцами по плечам и исчезает вместе с девочкой.
***
Отец уже спит. Рука свисает с дивана, телевизор работает для стенки, на плите остывает кастрюля супа. Не забыл обо мне — после работы наварил и только тогда вырубился не дождавшись.
Сегодня он рано. Обычно мы меняемся местами. Я уже сплю когда он тихо открывает дверь квартиры, на цыпочках входит на кухню, а там ждут макароны по-флотски. Единственное блюдо, которое я умею готовить. Зато очень вкусно получается.
Он греет еду на сковороде щедро политой маслом, тихо ужинает, запивает это всё пивом и забыв бутылки на столе ложится спать, а потом утром так же тихо ухожу я, пока он храпом нервирует стены. Так и живём.
Я молча ем, размышляя о завтрашнем дне, о том, с чем нам предстоит столкнуться и смириться. А на небе параллельно друг другу ярко светят две половинки одной луны, как напоминание о нашей жизни.
Касьян
Новый день — новые трудности, новые приключения и, конечно, новые посылки. Я был готов ко всему, ну я так думал.
***
Утро встретило ярким солнышком, прохладным ветерком, ленивыми одинокими машинами и зевающими прохожими, которые спешили на работу. Над головой пролетали вороны, голуби и летучие мыши, говорят что нечистые используют их как...смс что ли. Лучше бы они и почту голубями доставляли, сколько проблем можно было бы избежать. Короче за ночь я понял, что не нравятся мне эти изменения. Больше гемороя за те же деньги, но придётся смириться, как не крути.
У входа в магазин крутились неизвестные мне люди и я на секунду замер, как впрочем и девочки, продающие мороженку и Лилька, которая выскочила из аптеки полюбопытствовать. А посмотреть было на что.
Директор крутился вокруг создавая помехи и шум, но явно не был центром внимания. Двое рабочих меняли нашу вывеску, старая уже лежала рядом с машиной, а новая черно-зеленого цвета только поднималась вверх натруженными руками двух специалистов. У одного работяги топорщилась за спиной кофта, будто он там спрятал маленькую подушку. Он стоял на стремянке и командовал напарником, который изредка лениво почесывал зад и улыбался, не пугаясь окриков напарника. Нечистые. Я их еще со времен боевых действий чувствую на расстоянии километра. Хмурый сказал бы, что предпочитает смотреть на нечисть через снайперский прицел, но его сейчас рядом нет. Как нет у меня ствола.