— Кто там кидается! — крикнул я, вытаскивая очередного ребенка. Еле успел перекинуть через борт и похлопать по плечу очередного довольного паренька, как вниз рухнул очередной бедолага, а в небе со скрипом раскрывалось очередное окно.
Теперь в черном небе светилось условно четыре дыры — две слева от лодки и две справа. Одновременно летел один подросток из рандомного места, но едва я успевал вытащить очередного на борт как зайца из поэмы Некрасова, так уже падал следующий.
— Решил поиграть в игру Федька? — крикнул я в небо, будто шизоид из кладбища был каким-то архангелом, — Волк ловит яйца корзинкой или типа того? Ты в детстве не наигрался? Или до сих пор держишь «Электронику» под кроватью? Что значат эти намеки? Кто-то играет со мной с помощью детей? Все это игра? Что сказать хотел? Или это ты кукловод?
Свет моргнул, четыре темных пятна на мгновение стали черными. И фигурки полетели одновременно с четырех сторон. Супер игра?
— Еще чего! Не буду плясать под твою дудку! — я достал весло из воды и закрепил в уключине. — Это же сон! А это просто маленькие кошмарики.
Я вздохнул, положил руки на колени и отвернулся, стараясь не слышать звуки ударов, молчаливое барахтанье.
— Они даже не кричат! Это призраки!
Я посмотрел на мокрую кучку в лодке. Дети как мокрые воробышки схохлились и сбились в кучку.
-Что смотрите? Вы всего лишь кошмарики, даже не мои. Мне тонущая молодежь по ночам не снится. Я вообще снов не вижу!
По правую руку кто-то сильно бил руками по поверхности воды, поднимая брызги. Старался выжить, точнее делал такую картинку для меня.
Девочка смотрела на меня из-под лба, мокрые волосы свисали на глаза шнурками, но я видел её глаза и кажется чувствовал что отражается в них. Смех, ирония, издевательство.
— Они даже не кричат. Не зовут на помощь.
Она не слышала меня. Свет опять моргнул. Я посмотрел наверх. Еще четыре тени собирались рухнуть вниз.
— Эй! Еще эти четверо не утонули!
Они и правда бултыхались, когда четыре маленьких фигурки полетело вниз. Сколько в игре яиц нужно уронить чтобы проиграть? Кажется три, а у меня восемь промахов. Или нужно чтобы они утонули? Девочка что-то сказала. Они еще и разговаривают? Я наклонился ближе к ней
— Что? Что ты сказала?
— Ты тоже молчал.
— Что? Что ты…
И тут пришло воспоминание. Поездка на пикник в пятом классе. За городом, на берегу Дички. Всей толпой идем купаться, мне стыдно за то, что я не умею плавать, но знают ли об этом пацаны и девчонки? Конечно же нет. Поэтому я плещусь подальше ото всех. Ближе к берегу, к мелкоте. А потом как-то Ленка улыбаясь подплывает и дурачится, и хватает руками и плещет водичкой в лицо. Очень красивая девочка, даже сейчас в глазах как живая её улыбка. А потом она толкает меня в грудь обеими ручками и обиженно уплывает, а я улыбаюсь счастливо и осознаю, что не чувствую землю под ногами.
А вот и та самая страшная глубина. Я осознаю это когда пытаюсь проплыть вперед, опускаю ноги и все равно не достаю до дна. А потом приходит паника, которую никогда не понять тем, кто не боится глубины. Я боялся. Очень боялся.
Как сейчас помню десяток одноклассников буквально в метре. Все смеются, кидают мяч, балуются и никто не смотрит на меня. Я колочу руками по воде. Глотаю воду, вода уже в носу, я уже два раза погружался с головой и только перепуганные глаза торчат над поверхностью, но никто так и не повернулся.
И, да. Я тоже молчал. Хотя мог бы закричать. Почему сейчас и не вспомнить. Не в чужом сне.
Четыре поплавка с одной стороны лодки и четверо с другой. Одна уже тонет, я узнал этот взгляд — будто себя со стороны увидел.
— Ну ладно, — и прыгнул с лодки.
***
Врезался лбом во что-то твердое так что загудел колокол в ушах и хрустнула челюсть. Кто-то хихикнул или мне показалось? Я так и стоял в позе страуса пару секунд пока не пришел в себя. Да, на четвереньках и лбом в пол.