— Молодой, не для того мы тебя выбирали чтобы ты над своими измывался. Вон обычка рядом стоит, его и бей, а меня развяжи — помогу.
— Я служу миру между народами. А в службе как в дружбе от мира до драки один шаг, да Велена? А тот кто своим был, тот может за ночь в чужого воплотиться.
— Как этот предатель человеков? Стоит ночью на кладбище, сопли утирает. Своих бросил. А правды и кривды так и не знает.
— Так я бы и хотел.-начал я, но бабка так дернулась, что веревки впились в тело, колодец дрогнул и «крестатый» чуть вниз не провалился.
— Закрой рот, обычка, когда Ходящие сквозь разрезы с тобой говорят!
Столько ненависти было в её голосе, столько злобы что даже стало не по себе. Больше скажу жутко стало. Если веревки оборвутся, то медлительный Касьян вряд ли успеет её остановить, а я продержусь пару секунд прежде чем меня от горла до пяток забьют колодезной тиной. И не успеет второй крестоносец прибежать, пока она всех здесь не передушит и не нырнет в колодец.Как там в мультике? «И концы в воду».
— Не нужно так, — спокойно возразил ей Касьян, — давай нормально поговорим.
— Так развяжи меня, холуй!
Слово это не сильно задело Касьяна, но татуированный наклонился и дал ей такого мощного подзатыльника, что подбородок клацнул о грудь, а волосы прошлись по земле, собирая мокрую грязь.
— Тон попроще, — сказал крест и усевшись поудобнее, не переставая следить за старухой, достал сигарету.
— Своих бить, — сказала старуха, — так кто вы есть после этого?
— Нет теперь своих и чужих, — начал было Касьян, но махнул рукой.- Не время лекции читать. Вижу откуда ноги растут. Кстати о ногах.
Он посмотрел на хвост и я как попугай следом за ним, вспомнил, что передо мной такое уникальное создание, увидеть которое дано не каждому, а я на Касьяна как влюбленная школьница смотрю.
Хвост она подвернула под себя, чтобы максимально скрыть, но я видел чешую, отметил, что хвост грязный, весь в мокрой пыли, широкий, серого-стального цвета. Как минимум неприятное зрелище и разглядывать его больше не хотелось, даже во снах или воспоминаниях.
— Не смотри, — прошипела старая дама и обращалась она ко мне, — не смотри, обычка. Глаза назад не вставишь.
— И все-таки начнем разговор, Велена. Мужа ждать не будем, не захотел он жену защищать.
— У него дела важнее есть.
— И, оставил тебя одну на растерзание толпы? Хоть и сильную, но одну. А сам нырнул только круги пошли. Я всё правильно понял?
— Чего ты хочешь Касьян? Врага завести? Так уже есть и не один. Напугать меня не получится. Принципов я не понимаю — боли не боюсь. Смерть обычкам — Война до конца!
Если бы она могла вскинуть кулак вверх, то точно сделала бы это. Я видел огонь в её глазах. Радость и возбуждение. Ярость фанатика.
— Понятно, — сказал Касьян, как всегда не сильно напрягаясь, — понятно что ничего не понятно. Я бы с удовольствием тебя сейчас подсушил, так что бы хвост почернел и инструмент в машине есть подходящий, но перед парнем стыдно будет, подумает, что мы палачи какие-то.
— Скорее инквизиторы, — вставил я, — они больше по ведьмам специализировались. Ну если она еще раз такое выдаст, то с удовольствием вставлю ей паяльник под хвост. Будет сушеная вобла.
Зря я это выдал, потому что она на меня переключилась и прямо в глаза заглянула, будто в душу прыгнула, через два круглых прохода в черепе.
— Ты хочешь пытать меня, обычка? Меня старуху водянку? Ты думаешь меня не трогали своими сухими руками твои влажные от похоти сородичи? Не буду сейчас твоим фантазиям потакать, но как только я освобожусь то приду за тобой и за твоей семьей. Как вы пришли за моей. И свершится правосудие! Ты только дождись меня.
— На меня смотри! — рявкнул Касьян, — со мной разговариваешь, а не с человеком! И ты рот закрой! Кто сжег вагончик?
— Он, кто же еще. Сам и сжег.
— Федор Крюков или муж твой трусливый?
— Конечно Он. Мужу зачем? Он частную собственность уважает, а Меняющий Лики сам решает, что ему делать с временным убежищем. И это я не только про тело мясистое.
— Зачем он сжег свой дом?
— С мужем по душам общался, тот сомневаться начал. Пришлось ему силу продемонстрировать. Мы ведь огня боимся, все знают. Великий учил быть сильнее. А если боишься и слаб, то хитрее.
— Это он из хитрости жену бросил и в глубину нырнул?
— Он знает, что я справлюсь, — улыбнулась Водянка, — а он бы не смог. Сделал правильный выбор, в другом месте будет нужнее.
— В каком другом месте?