Просить помощи у парализованного человека не самый умный вариант и я мог только смотреть, не ответить, ни покачать отрицательно головой не вышло.
А тем временем фальшивый Федя отдирал второе крыло. На этот раз не разрезал, а именно выдирал из тела, буквально с мясом или что там у колодезных, икра, плавники? Как же он страшно кричал, будто сына забирали в школу ведьмаков, а не вырывали чужеродный, уродливый отросток. Крыло упало слева и разложилось там же, а колодезный мертвой рыбиной лежал расслабившись и уже не сопротивляясь на полу, когда Федя Крюков нагнулся последний раз и перерезал ему горло своими крючками. Это произошло так быстро, поднял голову за волосы, и прочертил пять кровавых полос на шее, а потом отпустил и перчатку о грязный свитер вытер. И посмотрел мне в глаза.
— Отомри.
Я сел, там где стоял. У синего тела еще дергались ноги в конвульсиях. Вместо алой крови по земле растекалась зеленая жидкость с вкраплениями черных точек.
— Можешь опорожнить кишки, это все равно сон, выйдешь чистеньким, если будешь послушным.
— Зачем? — не знаю, что я хотел услышать в ответ, -но зачем так?
— На войне, как на войне. Тебе ли не знать, курьер. Когда разведчик раскрыт, смысла его держать в тылу врага уже нет.
— А водянка?
— Это проблема, — согласился ФК, — освобождение с последующей ликвидацией. Вот в этом ты мне и поможешь?
— Чего? — чуть не процитировал я известный мем, — А может тебе еще травы отсыпать, сонный ублюдок? Я с тобой срать в одном окопе не сяду.
Федя засмеялся, захохотал, моя грубость его совсем не обидела.
— Все в этом паршивом городишке получат своё, все кто Федю обижал. Все получат крылья или умрут. И мне нужен помощник. Тот, кто будет делать то, что я сам не могу. Да и скучно одному, поделится не с кем, поговорить иногда хочется вечерком, а тоже не с кем. Собачку не заведешь, кошечку, дракончика. Жизнь такая у разведчика, непостоянная.
— Ты, себя разведчиком возомнил, кусок мяса? Штирлиц Ваше Крылейство, мать.
Удар прилетел неожиданно, да на таком расстоянии, пропустил я, к стыду.
— Не нужно зарываться, слуга.
— Твой сон, твои правила-только я не слуга тебе, гнида чужеземная.
— А вот это неверно. Из этого кошмара у тебя есть два пути — на тот свет или в питомцы. Так я называю своих слуг, ничего личного.
— Нет, я работник Пункта Выдачи, а не слуга.
— Та девочка, из особенных к которой ты привязался. У неё ведь тоже крылья. Они нуждаются в уходе. Если бросить девочку, то крылья загниют, забирая хозяйку за собой.
— Плевать на нечистых.
— В твоем доме, в соседнем подъезде тоже пропадал парень Андрюшка, десяти лет. Такой белокурый ангелок. Когда за крыльями не ухаживают или делают это неправильно обладатели начинают гнить вместе с ними. Так жалко будет маме потерять Андрюшеньку. Он же не призрак, как эта черно-белая девка, да? Но если не помочь ему, то быстро встанет на одну доску с нечистой. Советую заготовить двадцать могилок заранее. Я тебя не убью Игорёк в случае отказа, не хочу портить впечатление, но мучиться ты будешь намного сильнее чем это зеленое пятно на полу.
Хорошенький выбор без выбора. И всё-таки.
— Наверное откажусь.
(А подумаю над этим потом.Что-нибудь обязательно придумаю. Там есть Касьян, есть Гнилл, Морфий, мы обязательно выкрутимся).
— Ясно, — вздохнул человек-мясо, — нужна демонстрация. Мне не хотелось, честно, но раз вопрос стоит таким образом…
Он поднял голову и принюхался.
— Так значит. Кто тут у нас спит, сладенький и сонненький, кто ходит к Феде по ночам тот поступает мудро.
Федя поставил под зад табуретку и уселся, скрестив руки на груди. Шляпу он натянул на глаза, собираясь поспать.
— Подождем, Игорь.
«Только не отец, — подумал я мгновенно, — батя, не спи».
И хоть в этом мне повезло. Дверь позади открылась с таким крипом, как гробы открываются в ужастиках и озираясь вошел инспектор по делам Особенных Завозный лично.
— Опа, — сказал Федя и поднялся отбросив седалище ногой — вот уж кто не переживает и всегда спит крепко.Милости прошу в наш Кошмар, слуга народа.
Завозный был в смешных широких трусах и в белой майке с изображением бубнового короля, который пил пиво из огромного бокала и выпячивал живот. Ноги босые и он переминался вытирая пот со лба.
— Вот это с меня течет, — заявил гость, осматриваясь, — где я? В сауне что ли? Какой реальный сон.
— А это идея, — согласился ФК, захохотал как оперный злодей и щелкнул лезвиями. Затопали ножки и явились три чудика из ранее невидимых дверей. Это были точные копии Феди Крюкова: с такими же шляпами, в таких же грязных свитерах и с перчатками, только ростом в два раза меньше и шустрые как крысы. Двое волочили большую белую ванну на колесиках, а третий принес чайник, которым в прыжке и дал Завозному по затылку, так что тот ойкнул и повернулся ответить, зажитая одной рукой больное место, но его уже скинули в ванную и утрамбовывали как мешок зерна.