Меня уже ведут нежно под руки, как невесту на алтарь или куда их там ведут. Голодная дверь котельни открывается как огромная пасть.
Я стою на пороге, а холодный воздух вокруг кажется плотнее, заставляя сердце замедлиться в предчувствии того, что ждет внутри.
— Ну, заходи, курьер, — шепчут негромко. Остается только не сопротивляться и надеяться на адекватность этих особей. Нужно было в охрану идти работать, там смертность ниже, чем на пунктах выдачи.
В пыльной темноте подземной котельной городского района, медленно вращаются массивные ржавые вентиляторы, издающие гулкие стоны, словно призраки в углублениях стен. Где-то в углу тускло мерцает свет из полуразрушенного фонаря, его ледяное сияние едва освещает стены, облепленные каплями влаги и паутинами. Воздух пропитан запахом масла и гари, смешанным с неопределённой гнилью. Тёмные трубы, покрытые коррозией, простираются вдаль, словно жилища зловещих существ, скрывающихся в недрах города.
Мы прошлись по коридору вытирая пот со лба, я больше изнывал от страха, чем от жары. Поворот налево и небольшая железная дверь. которая привела нас в зал, набитый дровами, ветками, макулатурой в ящиках, также стояли ящики с углем и бочки. На стене напротив печи с циферблатами, экранами и инструкциями над ними.
Посреди зала стоит одинокая человеческая фигурка. Голова опущена, руки за спиной сомкнулись в единую цепь, ноги подрагивают.
— Сюрприз, — печально произносит фигура. Касьян негромко хмыкает. Охранник слева хрустит костяшками.
— Так и не покатался на драндулете, — говорю уже я, осматриваясь, — может и не придется. Я заметил твоего «коня», припаркованного на улице, так что сюрприза не вышло. Я знаю, что волки своё не бросают…
— Яцек никого не бросал, — Касьян обходит меня и приближается к парню, — он скорее предал своих.
— Я бы никогда, — начинает тот оправдываться, но волосатый только поднимает руку и тот замолкает.
— Касьян Мудрый разберется, тем более у меня как раз вовремя гостит старый друг, который заинтересовался происходящим на Районе.
Шелест проходит слева, как мягко опустившаяся на пол занавеска. Существо по имени «Морфеус» проплывает мимо меня, значит не приснился.
— Морфеус, — говорит он, — для друзей легкий сон включающий немного любви, а для врагов безумный кошмар, который заканчивается смертью.
На последних словах он оглядывается на меня и кивает. Я не знаю, что ответить и скручиваю кукиш за спиной, на всякий случай. Тяжелый взгляд у него, гнетущий и расслабляющий одновременно. Лучше в глаза не смотреть.
— Где пленник? — спрашивает Касьян у паренька, тот краснеет и опускает голову, но рукой показывает вбок. Не на меня.
Я пробую сказать, что я вообще-то здесь или может мне вообще выйти, но здоровяк слева хватается за плечо, как за ремень безопасности и больно сжимает. Там еще одна дверь, маленькая каморка где обычно спят кочегары и оттуда выезжает стул на колесиках, который катит смутно знакомый персонаж.
На стуле крепко связан с помощью веревок и скотча едва узнаваемый Федька Крюков со следами побоев на лице. Наверняка появятся синяки на месте этих опухлостей и будет страшно болеть лицо завтра, если оно для него конечно наступит.
Крышка стула увеличена с помощью двух трубок, которые согнуты под углом образуя ручки. Да и вообще поработали со стулом надежно, будто готовили заранее для допросов или уже использовали раньше. В сидении даже вырезана дыра в которую пленник время от времени проваливался, можно развести огонь, чтобы пытать медленно или бить палками чтобы быстро.
В любом случаем пока стул был только один, для меня не предусматривался или я сяду следующим. Ну и не будем исключать печки, которые только и ждут свежего топлива.
Щелкнули ножки и Федя Крюков теперь таращил глаза на Касьяна. Точнее одним глазом на него, а вторым на меня. Во рту у парня был кляп, наскоро сооруженный из тряпки, и Федька только мычал и обливался потом.
— Вот так лучше, — сказал Касьян, — почему ты оставил волчонка одного?
Мужчина стоявший за спинкой кресла запыхтел и исподлобья глянул на меня, будто обвиняя в том, что его сейчас о чем-то спрашивают. Я и не выдержал. Не могу молчать когда на меня так смотрят.
— Гарри, привет! Ты чай успокаивающий выпил, а то что-то не в форме сегодня?
Касьян оглянулся и развел руками:
— Что?