- Неет, дорогой мой друг, мы скоро подойдём к заключительной части. А будешь меня перебивать...от твоей халупы и следа не останется, - сказал Кент.
- Так вот. Развязка. Интрига. Волнующееее окончание! Сын Эмми Винстон. Знатный барон города. Гангстер. И некогда твой друг. По кличке - Вестник. Прознав про такое горе пришел в ярость. Прослышал про медальон его матери, на котором должна быть подсказка. И отправил на разведку своих лучших людей. Но он, не мог даже представить, что это сделал его друг, что бы завладеть лакомым кусочком города. Поэтому доверил ему найти свидетелей смерти его матери. Что же сделал наш мистер Хряк? Он нашёл бедного мальчика и убил его вместе с его семьёй. Но! Как же быть?! Медальон?! Где же он?! Та дам!! И тут на сцену выходит юноша. Позабытый, позаброшенный юноша. На руках которого ещё виднелась свежая кровь. Он совершенно случайно находит серебряную вещицу. Проходя мимо квартирки ювелира, которая была на втором этаже в пяти метрах от юноши, с балкона падает сея блестяшка. Как манна небесная. Услышав шаги по лестничной клетке парень скрывается за угол дома, вместе с драгоценной уликой, которую, плохие дяденьки бандиты потеряли. А ещё немного позже парень узнаёт что за вещица у него оказалась и какой на самом деле туз в его рукаве. Наполненный диким желанием мести своему обидчику. Ах, да, наш злобный хряк всегда докучал бедному юноше. Ещё с тех пор как парень был ещё мальчишкой в начальной школе, а наш хряк назойливым, противным старшеклассником, который постоянно обижал маленького мальчика. Юноша поклялся отомстить, чего бы ему это не стоило!
Конец! - резко прерывая рассказ заявил Кент - Но только для тебя, Джон. Для меня - это начало новой эпохи!
- Значит, ты всё знаешь, проныра гребаный, - по лицу прокотилась волна ненависти - И что тебе от меня нужно? - взволновано спросил он.
- Да так, квартирку с апартаментами у тебя на районе, ну и бесплатное посещение твоего бара, для начала, - ухмыляясь сказал Кент.
- Будет тебе квартира, - сквозь зубы выдавил тот.
- А, и уважение, уважение Джон! - язвительно сказал он.
- Ска...
- Что? Что? - улыбнулся Кент
- Коньяка пятизвёздочного не желаете, сер? - возмущённо спросил Джон.
- Нет, спасибо. - удовлетворенно сказал он.
Глава 2 "Сирена"
Тусклый свет клубной лампы, облака терпкого дыма, парящие в пространстве, множество незнакомых лиц, блуждающих в атмосфере ночного клуба. Упоительные мотивы альтернативной музыки и яркие мерцания неоновых вывесок. Полумрак. Молодая, красивая девятнадцатилетняя девушка по имени Эйлин сидела на пороге сцены, с которой вот уже через двадцать минут раздастся её завораживающий и манящий голосок. Ни капли тревоги, ни малейшего волненья не читалось у неё на лице. На обличии лишь лёгкая еле заметная грусть. Мысли летали где-то под потолком, тихо мельтеша о своём существовании. Чувствуя себя как дикий зверь в золотой клетке, закрытой ей самой же. Находясь в здании полном народу, внутри было по-прежнему пусто. Она ощущала подавленность, холод, мрак, отторжение... Взгляд мягко скользит по телам и лицам в скором времени своей публики. Среди толпы полуголых девиц и их ухажёров, неожиданно возникло юное, совсем детское, милое личико. Это был маленький мальчик на вид четыре года от роду. Светлые коротенькие волосы, ничем не выделяющаяся одежда и глаза. Серые глаза, словно наполненные дымом, пропитанные болью и ненавистью. Его взгляд как будто проникал в глубины души, прожигая всё на своём пути, оставляя лишь пепел. Он смотрел прямо на Эйлин, его мимика ни разу не пошатнулась и не растаяла. Маленький ребёнок посреди шумной толпы стоял и просто смотрел леденящим взглядом. Как заворожённая, Эйлин стала всматриваться в его лицо. Погружаясь в бездну. Музыку и прочие звуки словно засасывало в невидимый водоворот да так, что с каждой секундой они становились всё тише и тише... Перед глазами растаяли силуэты прочих людей и предметов. Был только он, маленький мальчик, и его пустое, безжизненное лицо. И было в этом лице что-то такое, знакомое, близкое и в то же время чужое и холодное. Эйлин, словно растворялась в потоке его взора, с каждой секундой будто переставая существовать.