Когда ей было пять, она откопала у мама папку с необычными листами бумаги. На них были волны, пятна или повторяющиеся узоры. Мама сказала, это специальная бумага, и, если посмотреть на нее особым зрением, фигуры обретут объем.
3D-картинки.
Роза тряхнула головой. Ей уже не казалось. Линии на кирпичной стене изогнулись, морда стала выпуклой. Как 3D-анимация.
Вот только это не была специальная картинка. Роза видела, как из стены проступают черные мощные клыки, сморщенный нос и лапы с когтями размером с ее указательный палец. Это был очень большой волк.
И он скалился.
Ему было сложно выходить из стены. Роза чувствовала, как мучительно он выбирается. Она могла убежать. Прямо сейчас. В любую секунду. Но сил хватило лишь на несколько шагов. Она видела его впалые бока и торчащие клочья шерсти. Различалась всклокоченный загривок и сбитую в сосульки шерсть на животе. Острые уши медленно двигались. Желтые глаза следили за ней.
«Надо бежать», -- подумала она.
-- Не приближайся, -- сказала вслух.
Когти волка клацали по земле, выцарапывая крошки асфальта. Его дыхание наполняло замкнутое пространство под аркой. Роза уткнулась спиной в стену. Это просто сон, да? Тот самый момент, когда просыпаешься и осознаешь, какие глупости снятся.
Мощная лапа вырвала кусок асфальта. Ком ударился о стену и раскололся.
А освободившийся волк стоял перед ней, скаля черные, как мазут, зубы. Каждый клык был размером с небольшое лезвие.
Роза начала отступить вдоль стены.
-- Уходи, -- прошептала она. Потом закричала: -- Уходи! Убирайся! – и добавила почти шепотом: -- Пожалуйста.
Почувствовала, как на глазах наворачиваются слезы. Она слышала волчье дыхание и завывания ветра.
«Он съест меня, он точно съест. И ничто в целом мире не сможет меня спасти».
Волк скалил зубы, наступая. Согнул лапы, готовясь к прыжку. Роза зажмурилась. Потому что больше не могла смотреть.
Она услышала гудок, открыла глаза: свет фар резанул темноту. Волк исчез, опал на землю, как лужа, и исчез. В арку вкатила машина. Роза заметила водителя: тот отчаянно моргал, стараясь прогнать видение.
Если бы он только знал!
Если бы она сама понимала.
Оцепенение прошло, и Роза, не дожидалась, пока машина проедет, побежала.
* * *
Она не понимала, как добралась до школы, не помнила, как приземлилась за парту, как с ней разговаривала Ира. Роза сжалась, замкнулась в собственном мире: закрыла глаза и видела скалящуюся пасть. Страшно было даже моргать.
Но здесь, в школе, людно, здесь, в школе, волк не станет на падать.
С этим можно жить, ведь так?
Просто никогда не оставаться одной.
-- Слушай, -- сказала она Ире, когда уроки кончились, -- можно я у тебя переночую?
Ира уставилась на нее с недоверием.
-- У меня? – переспросила она. – В двухкомнатной квартире с пятилетним братом, кошкой, собакой и тетей Леной из Питера? Кто ты такая и что сделала с моей подругой?
Роза пожала плечами. Сейчас компания была ей как раз кстати.
-- Ладно. – Ира подняла руки, на ее футболке красовалась надпись: «Красотка». – Только учти, у нас даже рыбки шумные.
Они вышли на крыльцо. Небо на севере затягивали тучи, воздух наполнился духотой.
-- Скоро гроза, -- указала на небо Ира. – Выбирай: раскладушка или старый добрый спальник?
Роза не отвечала. Она уставилась на парня-туриста. Того самого, которого видела в окно автомобиля. Вернее, на его более уставшую и помятую версию. Скатанные в сосульку волосы, грязная майка, взгляд такой же, как у всех учеников после шестого урока. Но парень бодрился как мог. Он разговаривал с одноклассницей Розы – блондинистой Машей, и, кажется, та только что кивнула в их сторону.
Турист улыбнулся, поправил лямки огромного рюкзака, который на вид весел больше, чем он сам, и двинулся прямо к Розе.
-- Прошу прошения! – Он достал из кармана бумажку и прочитал: -- Ты Романова Роза Александровна, да? Твою мать звали Марианна?
Он взмахнул бумажкой, как будто это значило что-то невероятно важное, Роза отступила на шаг.
Она боялась волка – и это был свежий страх. Он приходил и уходил волнами. Страх вспоминать мать жил все время. И теперь поднялся из глубины души. Турист ведь не мог просто так подойти и спросить – шутки ради. Связано ли это с тенью волка? С потерей памяти?
Мать ушла, когда ей было шесть. Она помнила очень мало: какими теплыми и нежными были у неё руки, как она называла ее Ро. Как гладила по голове. И как мы шли державшись за руки в тот последний день из парка аттракционов.
А потом ушла, оставив папе короткую записку, что-то вроде: извини, не могу больше.
Роза подняла взгляд на туриста. Тот немного наклонился и заглядывал ей прямо в глаза.