Зона отчуждения – это огромная территория за чертой столицы. Она походила на лагерь особого режима невероятного масштаба. Здесь выселялись все обнуленные – люди без памяти, без прошлого, без осознания собственного я. Желания постепенно возвращались к обнуленным – но память еще никогда и ни к кому. Здесь нулевые люди старались снова влиться в общество. Некоторым удавалось, и они снова возвращались к нормальной жизни. Однако, всегда были под особым наблюдением. Куда правды деть, их права больше не были приоритетными для служителей правопорядка. Именно с бывшими обитателями зоны отчуждения случались самые жестокие преступления. Всему обществу на них было плевать, не только властям. Редко кто из родственников принимал таких назад в семью. Политика государства и моральный прессинг общественности всегда брал верх. Люди по своей сути склонны идти по лёгким путям. А из-за последнего движения СПО, для осуждённых жизнь ещё более усугублялась. Клеймо обнуления оставалось на всю жизнь.
Из зоны никто и никогда за всю историю существования государства не убегал. Даже не пытался. Некуда бежать, когда не помнишь ни своего прошлого, ни того, кто ты. А тут такое – сбежал брат Старшего Претора и сын Главы Правления! Правда, знал о том, что №2012 был Кимом только майор личной охраны Ли, да отец.
Дождь лил как с ведра, когда Ли вышел с вертолёта. Он поспешно накинул капюшон и пробежал в пункт пропуска. В ночной мгле трудно было что-то разобрать – только разноцветные огни дронов-наблюдателей, да мощные жёлтые лучи фонарей на вышках.
– Как такое могло произойти? – по ходу спросил обеспокоенный Ли у начальника зоны.
И тот вместо рассказа показал записи со всех камер, что были в зоне и по пути к ней от города. Ли увидел, как большой броневик въехал на пропускной пункт. Медперсонал перенес спящих людей в гиперболических капсулах по разным корпусам. Был день и Ли уж точно мог узнать лицо своего брата, что спал в одной из капсул. А ночью того же числа камера, что была установлена в спальном корпусе засняла феномен: таймер 23:20 – Ким спит в постели, таймер 23:21 – кровать пуста и аккуратно застелена. При чем, за этот короткий срок больше ни на одной из камер не произошло никаких изменений. У Ли адреналин эйфорией защекотал нервишки. Это значило только одно – вмешательство человека со сверхспособностью. А это, в свою очередь говорило об огромной оплошности безопасности страны. Они проглядели человека, который умудрился обойти систему обнаружения гена мутации в младенчестве, вырос, влился в общество и успешно использует способности в своих собственных интересах. Кто то, возможно, похожий на Ли?
Ли загорелся желанием отыскать этого вырожденного и задать один только вопрос: как? Как ему удалось выжить в столь жесткой системе, да еще и остаться незамеченным!
– Сейчас главный вопрос не в этом… – прервал Ли поток оправданий начальника зоны, – Сейчас более всего важно: кто освободил №2012?
Вертолет вез Ли в Министерство Обороны где уже собиралось срочное совещание. Однако, наблюдая за безмятежно лежащим внизу городом в иллюминатор, Ли пришла в голову безумная идея. Он велел повернуть в Медицинский Центр Палаты Правосудия – тут, помимо создания специальных лекарств, приводили в исполнение смертельные приговоры. Тут он лично наблюдал за тем, как ввели смертельную инъекцию последней подружке любвеобильного Кима. Той, которая поломала мышление его брата и сподвигла на неосмотрительные высказывания в обществе.
Когда профессор без лишних вопросов предоставил все материалы по процедуре Z над №1840 и оставил одного в лаборатории, Ли погрузился в просмотр видеоматериала на огромном голографическом экране. Браслет на его запястье сходил сума от напоминаний выпить лекарства – но Ли не обращал на него внимания – его полностью поглотила идея. Такая реакция уже с ним была, когда он погружался в работу. Но ничего необратимого с организмом его не происходило, как утверждала вся медицина страны. Ли проверялся – его организм вполне здоров и гена инакости в нем не обнаружено.
И он оказался прав. Временное несоответствие с картинкой нашлось в двух местах: когда профессор выносил инъекцию из хранилища, и в момент сожжения тела №1840. Апофеозом теории Ли оказалась знакомая фигура в белом халате, что покидала здание Медицинского Центра. Эту фигуру он узнал бы где угодно, хоть лицо сотрудницы центра не попало ни в одну из камер. Не зря же он пялился на нее все время, в тот злосчастный вечер: девушка в белом халате сделала характерное движение руками – поправила небрежный пучок русых волос на макушке.