Итальянец положил смятый комок на землю и отодвинул руку. Снова схватившись за сердце, он буквально лицом рухнул на комок бумаги. И снова полегчало.
Аккуратно выпрямив бумагу в форму первоначального конверта, он сунул ее во внутренний карман плаща и зашагал прочь со словами:
- Проклятье… Дьявол… Антихрист…Я проклят?
Уик-энд
«Долгожданный выходной», - это была первая мысль, пришедшая в голову Фитцджеральду.
Ночь давно уже отступила, а солнечная колесница, светящаяся золотыми лучами, добралась до зенита.
«После ночных дежурств всегда чувствуешь себя разбитым. Будто тебя бросили под поезд, а потом переложили в постель. И вроде бы ты переломанный калека, но из-за выходного дня ты забываешь об этом и идешь на прогулку, - философствовал Алекс, пытаясь встать с кровати. – Какой сегодня солнечный день».
Неповторимым итальянским голосом Синатра сопровождал выходное утро детектива. Пел он конечно же о его городе, о городе «большого яблока», пел он о Нью-Йорке:
«Начни распространять новость Что я сегодня уезжаю. Я хочу быть частью его, Нью-Йорк, Нью-Йорк. Эти туфли путешественника очень хотят затеряться Прямо в самом сердце его, Нью-Йорк, Нью-Йорк. Я хочу проснуться в городе, который не спит И увидеть, что я царь горы, первый среди многих»
«Как-то один умный человек сказал: «Если джаз открыл тебе свою душу – ты король, если нет, то будь добр, закрой дверь с другой стороны!» Не понимаю, как можно с утра слушать что-то другое. Эта успокаивающая, богатая мелодия гладит тебя с головы до пят. Сначала ты становишься чуть бодрее, затем она успокаивает тебя, потом наполняет тебя любовью (понятия не имею, что это значит, но если и есть любовь, то, наверное, она такая). В завершении мелодия начинает укрывать тебя оранжевым светом. Именно персиково-оранжевым, медово-солнечным, рыжевато-желтым.
Наверняка каждый жанр музыки имеет свои цвета: heavy metal – черно-белый, популярная современная музыка – розово-синий, транс-электро – кислотно-голубой, классическая музыка – бело-золотой.
Виниловая пластинка передавала всю красоту творения и старания музыканта. Алекс, отпивая дымящийся кофе, думал:
«Куда же все-таки пойти?»
Здание Стивена Шварцмана находилось на пересечении 42-ой и Пятой авеню. Нью-Йоркская публичная библиотека – белокаменное с высокими столбами и белыми львами сооружение выглядело истинным произведением искусства.
Библиотека состояла из множества отделов: отдел искусства, гравюр и фотографий; отдел рукописей и архивов; Дорот Еврейский Дивизион; отдел карт Лайонела Пинкуса; отдел редких книг и множество других отделов.
Алекс обожал сидеть в самом просторном зале отдела общих исследований. Именно здесь бесчисленное множество писателей и ученых создавали свои гениальные творения, атмосфера так и таила в себе жажду познания неизвестности. Только здесь Фитцджеральд невольно вспоминал знаменитые слова Сократа:
«Я знаю, что ничего не знаю».
Спиралеобразные люстры освещали ряды деревянных столов. Хотя сегодня и присутствовало более десятка людей, но царила такая же библиотечная тишина, как и в малых провинциальных библиотеках.
Детектив проходился вдоль высоких полок с произведениями классиков, выбирая нужную книгу.
«На что меня подталкивает настроение сегодня? – подумал про себя Алекс. – Может что-то из художественного прочитать или психологию?»
Кожаная книга в коричневом переплете с выгравированными инициалами автора оказалась в руках читателя, как только его взгляд приметил ее на фоне ярких современных книг.
«Нестареющий Шекспир всегда актуален», - улыбнулся Алекс, усаживаясь поудобнее за одним из столов.
«Что ж, буду жить, приемля как условье, Что ты верна. Хоть стала ты иной, Но тень любви нам кажется любовью. Не сердцем — так глазами будь со мной.
Твой взор не говорит о перемене. Он не таит ни скуки, ни вражды. Есть лица, на которых преступленья Чертят неизгладимые следы.
Но, видно, так угодно высшим силам: Пусть лгут твои прекрасные уста, Но в этом взоре, ласковом и милом, По-прежнему сияет чистота.
Прекрасно было яблоко, что с древа Адаму на беду сорвала Ева».
Не особо примечательная книга с черной обложкой оказалась в руках детектива.
«Психология просто необходима, когда твоя профессия связана с людьми. Особенно, если ты работаешь в отделе убийств».
Заглавие открытой статьи сразу же привлекло его внимание: «Необычные психические заболевания».
Перелистывая страницу за страницей, он глазами пробежался по названиям болезней, которые в большинстве детективу были известны еще с полицейской академии: «Парижский синдром», «Трихотилломания», «Синдром взрывающегося мозга», «Дисморфофобия». А вот об этой психической болезни он слышал впервые.