Несколько секунд потери бдительности, и стол всей силой рухнул на спину Алекса. Митч, забыв про свой пистолет, бросился на Борна в рукопашную, но бывший морпех был слишком силен. Двумя ударами он отшвырнул Томсона и бросился бежать.
- Вставай, мать твою! – крик напарника привел в себя Фитцджеральда.
Схватив книгу, хотя и держась за спину, но Алекс побежал в сторону выхода.
- Ну, что за дерьмо! – не успокаивался Томсон, видя, как спортивный «Opel» буквально вылетает из ворот. – В машину.
Весельчак, оцепенев, все так же сидел в автомобиле.
- Мистер…
- Нет времени! – почти хором проговорили полицейские, и «Mustang», набирая обороты, бросился догонять спорткар Борна.
- И куда он может ехать? – не отрывая глаз от коричневого «Bitter CD», спросил Митч. По тяжелому дыханию можно было понять, что последняя драка далась ему нелегко.
- Трудно сказать, что у него на уме. По логике, он может поехать в Нью-Йорк и скрыться среди толпы. Второй вариант, он заманивает нас в место, которое знает, как свои пять пальцев. Учитывая, что книга у нас, то думаю второй вариант в приоритете, - Алекс повернулся к Весельчаку. – Джонни, дай свой лист. Если учитель перевел все правильно, то способности у тебя пропадут.
Итальянец дрожащими руками протянул оборванную бумагу. Весельчак начал задыхаться. Как только лист коснулся книги – удушье прекратилось.
- Ну, как, итальяшка? – усмехнулся водитель. – Жить будешь?
- Похоже на то, мистер Томсон.
- С тебя бутылка пива. Хах!
«Opel», как и предполагал Алекс, свернул в проселочную дорогу.
- Может вызовем подкрепление? – предложил Митч.
- Думаю, уже можно, - схватив рацию на панели автомобиля, Алекс проговорил. – Дежурный, отследить по сигналу. Преследуем подозреваемого. Прислать подкрепление. Подозреваемый Карл Борн. Информация по нему уточнялась ранее. Так же в деревне Уэстфилд, улица Вашингтона дом 2 на втором этаже найдена девочка лет двенадцати. Прислать психологов и медиков. Конец связи.
- Тебя понял, Алекс, - ответил роботизированный голос. – Держитесь там, парни.
Как только пассажир заткнул обратно рацию, он добавил:
- Все равно этой технике я не доверяю. Мобильные куда лучше.
Каменная постройка была будто перенесена из древних ацтекских времен. Хотя на окраине Нью-Йорка она была явно не к месту. Каменные плиты змеей были раскиданы по периметру огромной площади, иногда пропадающих в подземелье, а местами снова всплывающих наружу.
Ветвящиеся по окружности лабиринты словно лучи собирались в округлом здании, которое хоть и слабо, но напоминало средневековый замок.
Рослая фигура вышла из машины, держа в руках что-то с блестящим концом и с длинной деревянной рукояткой.
- Вроде молоток, - предположил Митч.
- Вроде топор, - добавил Алекс.
- А если он подойдет к машине, когда вас не будет? – нотка ужаса послышалась в голосе Джонни.
Митч, поковыряв в бардачке, достал серебристый пистолет.
- Можешь пристрелиться, но лучше почувствуй себя охотником, - с этими словами он сунул в руки Весельчака оружие и обратился к Фитцджеральду. – Погнали, напарник.
Как только они подошли к катакомбам, послышался голос Борна, разносившийся эхом по всей каменной долине:
- Мы все прокляты… Эту цивилизацию нужно вернуть на несколько поколений назад… Развитие человечества пошло не в том направлении…
- Хреново дело… Он может говорить с самого замка, а может быть в паре метро от нас. Гребаное эхо.
- Держимся вместе. Стреляем на поражение, - заходя во внутрь пещеры, проговорил Алекс.
Лоза плюща будто опухоль поражала тело катакомб. Детективы то и дело спотыкались об нее и об торчащие осколки камней, смотря в прицелы своих пистолетов.
- Единственное, что мы можешь сделать для этого мира – это взявшись за руки вымереть. Сдохнуть – это лучший, самый героический поступок, на который способен homo sapiens. Но мы слишком эгоистичны… - бубнило эхо.
Одна пещера сменялась другой. Голос не переставал говорить:
- Почему эти несчастные не понимают этого. Война – единственное светлое пятно в моей жизни. Истреблять эту нечисть – просто удовольствие. Особенно кажущихся сильными, но перед смертью плачущих и молящих на своих языках сохранить им жизнь. Тогда я становлюсь богом. Мне решать жить им или сдохнуть. Они думают, что молят своего бога. В действительности они молят в те моменты меня! Мне решать! Мне творить! Мне писать историю их жизни!
Голос эха с каждым разом становился все безумнее.
Внезапно в тени очередного входа в катакомбы что-то блеснуло.
- Борн! – обратился Алекс во тьму катакомб. – Даем тебе последний шанс сдаться. Ты болен! Тебе нужна помощь. Ты еще можешь вернуться в нормальное общество!