Жан-Жан прислушался, но тщетно. Его слуху было далеко до змеиной чувствительности Марианны.
Она встала. На ней были лиловые хлопчатобумажные тренировочные штаны и футболка с надписью: «What the fuck, is a Dolce Gabana». Жан-Жан не знал, что ему делать. Тоже встать или ждать в кровати? Он понимал, что за дверью ничего нет. Во всяком случае, ничего враждебного. Может быть, припозднившийся сосед, что-нибудь в этом роде… Но Марианна, с ее напряженной до предела психикой, была склонна к паранойе. Она покинула спальню и тихонько прошла в гостиную.
Поколебавшись несколько минут насчет дальнейших действий, он выбрал полумеру и сел на кровати, поджидая жену с сосредоточенным видом, говорившим: «я встревожен, но сохраняю хладнокровие».
Марианна вернулась в спальню. В руке она держала нож для разделки мяса, который успела прихватить из кухни. Она закрыла дверь и знаком приказала Жан-Жану сидеть тихо.
— Они пытаются отпереть дверь. Ковыряются в замке.
Жан-Жан открыл было рот, чтобы спросить, уверена ли она в том, что говорит, и в эту самую минуту отчетливо услышал, как — клик — щелкнула, открываясь дверь. Он посмотрел на Марианну. Она крепко держала нож на уровне плеча, готовая пустить его в ход. В ее взгляде была невероятная, подлинно военная решимость и ни капли страха.
На долю секунды Жан-Жану подумалось о генных инженерах фирмы «Хьюлетт-Пакард»: они и вправду свое дело знали. Потом, не успев толком понять, что происходит, он увидел, как жена распахнула дверь спальни и метнулась в гостиную с быстротой сорвавшейся резинки.
Все произошло до того быстро, что задним числом Белый так и не смог понять, что это было. Просунув в щель коготь, Бурый взломал замок квартиры убийцы их матери. Все четверо вошли. Белый уловил приятный запах, но природу его определить не мог. Потом он мысленно отметил, что квартира, в которую они проникли, была именно такой, какой у него никогда не будет: со вкусом обставленная, прибранная, чистая и тихая.
На долю секунды, на четверть удара волчьего сердца его внимание привлекло движение. Дверь, находившаяся точно напротив них, приоткрылась, и темная, безмолвная, почти размытая от скорости фигура быстро приближалась к ним.
Его братья тоже ее увидели, и все трое рефлекторно пригнулись. Тень врезалась в Бурого, и тот упал навзничь. Белый увидел, как блеснуло лезвие ножа, описав кривую к его боку. Почти наугад он нанес удар. Передняя лапа попала во что-то мягкое. Тень откатилась к стене, почти тотчас гибким движением вскочила на ноги, отскочила, как мячик, и зигзагом метнулась к ним со скоростью эпилептического смэша.
Он услышал, как пронзительно взвыл Бурый, и запах крови брата наполнил его ноздри.
Серый бросил на него взгляд, в котором читался ясный и неотложный месседж: им надо организоваться. Инстинкт стаи подсказал им встать в круг: Серый, Черный и Белый прижались к трем из четырех стен. Бурый лежал на полу. Белый знал, что он жив, он это чувствовал, но не мог бы сказать, насколько тяжела рана. Тем хуже… С этим придется подождать.
Первым перешел к действию Черный: рыча, он бросился на тень, та увернулась, приблизившись к Серому. Серый достал ее мощным ударом лапы, способным уложить кабана. Белый услышал стон и увидел, как невысокого роста женщина откатилась к дивану, заваленному подушками с фантазийным узором в золотистой гамме. Белый кинулся и схватил женщину за горло. Крепко сжал. Женщина смотрела ему прямо в глаза. Он успел увидеть, что она довольно-таки хорошенькая, но со странным зеленоватым цветом лица. И тут острая боль пронзила руку до самого плеча. Она его укусила. Даже не получив команды мозга, рука, сжимающая шею женщины, судорожно разжалась. Ощущение сильного ожога разлилось от кончиков пальцев до грудины. Горло перехватило, он упал на колени.
Краем глаза он успел увидеть, как женщина побежала в кухню, Серый и Черный бросились следом.
Потом тысячи черных пятен заплясали перед глазами.
Поначалу Жан-Жан был не в состоянии ни о чем думать и сидел, как парализованный, на кровати перед открытой дверью спальни, выходящей в гостиную. Он видел, как Марианна напала на четырех волков, только что взломавших дверь их квартиры. Он знал, на что способна его жена, и никогда не сомневался ни в ее чудовищной физической силе, ни в легкости, с какой инстинкты рептилии могли с ее позволения взять верх над человеческой природой.
Все это он знал, и тем не менее увиденное ужаснуло его не меньше, чем вторжение четырех волков.
Его жена бросилась на них, ранила одного ножом, другого укусила так, что он упал наземь, и убежала в кухню, куда за ней последовали два уцелевших волка.