Да, это что-то не представляло собой ничего.
Но между ними, между ничем и чем-то, ничего собой не представлявшим, имелся зазор, а зазор — это уже кое-что.
Любой помощник менеджера это знает.
Вот только, чтобы кто-то это понял, надо, чтобы этот кто-то был.
Но тогда не было никого.
А потом из этого чего-то, ничего собой не представлявшего, неизвестно откуда взявшегося и непонятно как сюда попавшего, появилось кое-что, представлявшее собой что-то, и не одно. Но, плавая в еще не оформившейся Вселенной, плотной и раскаленной, кое-что ничего еще не замышляло.
И вот тогда-то появился бизнес-план.
И кое-что стало вещью и постигло смысл своего существования.
И можно было наконец подумать о рациональной организации.
Понадобились миллиарды лет, чтобы оформилась Вселенная. Понадобились еще миллиарды лет, чтобы, потратив изрядное количество энергии, создать и затем остудить сферу площадью в пятьсот десять миллионов квадратных километров, и понадобились миллионы лет, чтобы атмосфера, насыщенная метаном и двуокисью углерода, сконденсировалась в массу соленой воды. Это была закладка фундамента, много шума и пыли, но никуда не денешься, разрешение на строительство получено и соседи предупреждены.
На тот момент самое трудное было сделано, но оставалось дождаться окупаемости инвестиций. По окончании стройки пришел черед отделочных работ: в протерозойскую эру появилась клетка. Затем, в конце докембрийской, первые амебы. Расцвели морские анемоны, очень красивые, они мягко колыхались в толще почти пустых океанов, вот она, одна из первых форм счастья, знай себе цвети, не заморачиваясь, да рассыпай гаметы… Можно на этом и остановиться, но подняли бы хай инвесторы. Так что это лишь этап. Пришлось продолжать, прямиком в палеозой, водоросли, потом папоротники, потом насекомые, мелкие рептилии, работа кипела, веяло новизной, открытие не за горами, но оставалось подправить пару-тройку деталей на уровне оснащения: так, в конце мелового периода отказались от динозавров, которые вид-то имели, однако ставили крест на рациональной организации пространства. Остановились в итоге на размере более практичном, метр пятьдесят в высоту плюс-минус тридцать-сорок сантиметров и в среднем сорок в ширину: уже были заложены основы мерчендайзинга с соблюдением золотого правила, не допускающего больше шести действующих лиц на квадратный метр.
Затем, перед самым открытием, в плейстоценовую эпоху четвертичного периода, отрегулировали термостат: не слишком жарко, не слишком холодно, в аккурат комфортно, чтобы задержаться, осесть, чтобы больше не возникало желания отправляться за десятки километров купить поесть. Служба опытно-конструкторских работ усовершенствовала проект, рассчитав размеры машин — около пяти метров в длину и метр восемьдесят в ширину, — и соответственно паркингов. Высота потолков составила от трех метров до трех пятидесяти, в зависимости от площади. Островные прилавки от метра шестидесяти до метра восьмидесяти в высоту, а оптимальное расстояние между ними не меньше двух метров, чтобы тележки — шестьдесят сантиметров в ширину и метр в высоту — могли свободно разойтись.
Кое-кому могло показаться, что все это мелочи, но простой имитационный эксперимент с паркингом поменьше, тележками пошире и прилавками повыше доказал, что именно в таких мелочах кроется ключ к успеху.
Прежде чем запустить всю систему, ее отладили с высокой степенью точности: для этого потребовалась надежная банковская структура и сеть кредитных карт, связанных с этой структурой самым совершенным программным обеспечением. Была доведена до совершенства также система стандартизации, предложенная Центром изучения стандартов и кодификации, и система зрительного распознавания, объединившая в себе азбуку Морзе, разработанную Сэмюэлом Морзе, и принцип озвучания фильмов, изобретенный в двадцатые годы Ли Форестом.
Так родились генокод и штрихкод.
Еще несколько мелочей — и проект утвердили.
Все было готово к открытию.
И открытие состоялось.
Обо всем этом думал Жан-Жан, стиснутый в фургоне.
Дождь шел вертикально, мелкими частыми каплями, с четырех часов утра после довольно холодной ночи. На холоде вода не испарялась. Темные лужи ширились на служебном паркинге, а расписанный по минутам балет полуприцепов то и дело захлестывал фонтаном брызг задний фасад магазина.
И Жан-Жану этот забрызганный грязью фасад пятнадцати метров в длину и восьми в высоту представлялся славным итогом всей истории цивилизации.