ттвы заключается в практике бодхичитты. Бодхичитта, или пробужденный ум, может быть абсолютной и относительной. Абсолютной бодхичиттой является мудрость, в то время, как относительная бодхичитта заключается в практике таких парамит, как щедрость, нравственность и т.д. К относительной бодхичитте также относится подношение цветов, обход вокруг святых мест и т.п., одним словом, все искусные средства, применяемые Бодхисаттвой. В коренном тексте описываются оба вида бодхичит-ты, но большая часть четверостиший, безусловно, посвящена бодхичитте относительной. И на это есть хорошая причина. Абсолютную бодхичитту можно описать словами, обсудить с учителем, и все равно будет складываться некое смутное, неполное представление о ней, поскольку истинный смысл абсолютной бодхичитты постигается только в медитации. Строго говоря, абсолютную бодхичитту невозможно объяснить. Шантидэва демонстрирует это в девятой главе строками о том, что существование и несуществование находятся вне сферы ума. После этих слов, как гласит история, он поднялся с трона и исчез, а студенты лишь слышали его голос, который произносил оставшиеся строки. Мы поговорим с вами о жизни Шантидэвы отдельно. В моем учении нет последовательной линии рассуждений. Сейчас я говорю о кофе, в следующее мгновение уже о чае. Это что-то вроде плохой привычки, с которой я пытаюсь бороться, но пока безуспешно. Когда в моем уме появляется идея, я вынужден высказать ее, иначе рискую ее забыть. Многие из вас думают, что Шантидэва был выдающимся ученым. Да, он действительно был величайшим ученым университета Наланды, несмотря на то, что во время учебы его особо не жаловали. Над ним даже посмеивались другие студенты. Шантидэва был бхусуку? [комментарий из зала по поводу происхождения санскритского термина бхусуку]. Проще говоря тем, кто либо спит, либо слоняется вокруг, ничего не делая. Таково было отношение к нему. Он никогда не ходил ни на занятия, ни на практики, в отличие от других прилежных учеников. Все время ничего не делал. Некоторых это раздражало, потому что он, тем не менее, пользовался уважением среди мирян. Однажды некоторые молодые ученики решили его проучить. В то время в Наланде существовала традиция по очереди давать учение мирянам. Каждый раз, когда был черед Шантидэвы, он всегда отказывался учить. Тогда другие студенты доложили об этом его учителю Виджаядэве с тем, чтобы тот заставил Шантидэву все-таки дать учение. После того, как учитель попросил об этом, Шантидэва согласился. И многие обрадовались, рассчитывая таким образом посмеяться над тем, как Шантидэва окажется в неловком положении по своей собственной воле. Перед его выступлением, чтобы досадить Шантидэве, они нарочно соорудили трон повыше, чтобы на него было неудобно взбираться и собрали подношение побольше. В назначенный день собравшиеся увидели, что Шантидэва уже сидит на троне, поднявшись туда без посторонней помощи и без лестницы. Затем Шантидэва спросил присутствующих: какое учение вы желаете услышать, то, что уже рассказывали или то, что еще никто не слышал? Это и стало началом Бодхичарья-аватара. Шантидэва, между прочим, был принцем. Еще будучи принцем он испытывал чрезвычайную преданность и веру в Манджушри и достиг высот в практике Манджушри. Мать Шантидэвы сама была Бодхисаттвой. Когда король, отец Шантидэвы, умер, его мать, в отличие от многих других матерей, не настояла, чтобы сын был возведен на трон, как это полагалось по правилам наследования. Накануне дня коронования она приготовила для сына горячую ванну, и когда тот пожаловался, что вода слишком горячая, мать ответила ему: если ты думаешь, что вода в ванне слишком горячая, то что можно сказать о жаре сансары? Таким образом, мать не только не настояла на том, чтобы ее сын стал королем, но, наоборот, отвратила его от сансары. В ту ночь Шантидэве приснился сон, в котором пред ним предстал Манджушри, сидя на королевском троне, том самом, на который ему полагалось взойти на следующий день во время коронации. Манджушри произнес: это мое место, ты мой ученик, а ученик не должен сидеть на месте учителя. В этот момент Шантидэва проснулся и сбежал из дома. Впоследствии он добрался до Наланды. Как я уже говорил, во время чтения Бодхичарья-аватара Шантидэва покинул университет. Многие студенты были так опечалены его исчезновением, что умоляли его вернуться, но Шантидэва отказался. При чтении текста Шантидэва сказал, что слушатели должны прочитать другие его произведения Шикшасамучая и Сутрасамучая. Студенты упрашивали его дать учение по этим текстам. Но он ответил: не переживайте, мне не нужно возвращаться. Насколько мне известно из некоторых жизнеописаний Шантидэвы, стены монашеской кельи, в которой он жил, были покрыты трещинами, которые образовались во время зимних холодов. Спасаясь от холода, ветра и непогоды, Шантидэва затыкал щели свернутыми листами из Шикшасамучая, Сутрасамучая и Бодхичарья-аватара. Сегодня мы с вами изучаем эти записи. Только в Индии, где, казалось бы, индийские ученые настолько снобы, что не позволят себе написать комментарий к чужому труду, было составлено около ста восьмидесяти комментариев к текстам Шантидэвы. В Тибете было написано много комментариев, но это ни о чем не говорит, потому что тибетцы любили читать и писать много различных комментариев. Эта два разных вида снобизма. Индийский снобизм заключается в том, чтобы не писать комментариев вообще, только в том случае, когда труд действительно исключителен, а тибетский снобизм, в свою очередь, заключается в том, чтобы перечитать как можно больше комментариев, чтобы похвастаться своей образованностью. Даже сегодня тибетцы поступают точно так же. Я полагаю, что существует, как минимум сто тибетских комментариев на текст Бодхичарья-аватара. В любом случае, это произведение высоко ценится среди всех держателей линий передач и почитается во всех учебных заведениях. В монастыре Дзонгсар, например, существует традиция читать Бодхичарья-аватара каждый год. Поступив в любую шедру, с большой вероятностью можно сказать, что первый текст, который вам придется изучать, это «Путь Бодхисаттвы». И это не лишено смысла.