Подойдя спиной к странной башне, Людвиг вздохнул. А есть ли смысл ему сопротивляться? По крайней мере, он ни разу не видел этого Врага. Что он может? Прийти к тому в лапы и всё объяснить? Смешно, как же. Если то, что говорит двойник - правда, то его просто убьют, или ещё и сделают последние часы незабываемыми. Если б хоть знать, куда идти.
— Твой враг - кто он? — Всё же решил спросить Людвиг.
Двойник сразу же пояснил:
— Он - безумный Тёмный бог, создатель Легиона Мрака. Тот, кто запускает все Прорывы, уже двадцать лет терзает Империю, и не остановится ни перед чем, чтобы прикончить наше с тобой тело.
Пусть такой вариант и напрашивался сам собой, но нет - Людвиг никогда не был тем, кто послушно сдастся, чтобы набеги на его страну прекратились. Погладив холодный камень башни, парень перестал пятиться. Да и ему и некуда было отступать - позади была стена. Он поморщился, шагнул навстречу и протянул руку.
— Я решил, что буду тебе содействовать. А ты позаботишься о сохранности моего тела, и после оставишь меня в покое.
Они скрепили договор рукопожатием. Со стороны Людвига это значило, что он пока что смирится и не будет открыто мешать, пытаться сдаться Врагу и саботировать деятельность своего двойника. А тот, в свою очередь, пообещал дать ему спокойную заслуженную пенсию.
На этом картинка пошла рябью, он захлопал глазами, осознав себя лежащим на земле, в грязной заплёванной подворотне.
Вечер уже давно спустил полумрак на улицы города. Нигде не было и следа палаточного городка и странной старухи, будто ему привиделись эти ловцы снов. Об их существовании не было ни одного воспоминания, кроме, разве что...
Ощупав свои карманы, Людвиг вдруг понял, что не чувствует кошелька.
— Ах ты старая грязная кошёлка!..
Спасибо, хоть телефон оставила! Он поднялся на ноги, отряхнулся. Без денег никуда так просто не уедешь, да и вряд ли его двойник одобрит идею с побегом из Империи. Раз ввязался в это - значит, у него достаточно сил, чтобы разрулить ситуацию с Воронцовыми, вот пусть и сам расхлёбывает.
Получается, что весь этот путь был проделан зря.
Оставался всего один вариант: теперь, когда ему было известно о Люке, туман в голове рассеялся, и парень помнил, как связаться с Ирисом. Однако, едва заглянув в скрытую папку, он обнаружил интересное сообщение:
“Воронцов вышел на связь, требует назвать условия, на которых ты вернёшь ему наследницу”
И куча ржущих смайлов. Вот, кому шоу однозначно понравилось.
***
Лёжа на кровати в своих покоях, Ирис увлечённо листал записи своего друга. Он оставил ему небольшую энциклопедию с кучей маленьких деталей, за которые не жалко было и убить.
Тут он описывал процесс межмирового перехода после смерти. Рассказывал о других Странниках, о загадочных Башнях, которая есть у каждого из них, и символизирует пройденный путь. А также о мирах… Не о конкретном, а о том, как они устроены.
Четырёхмерные, трёхмерные, двухмерные, даже одномерные! Всё это приводило его в восторг, одна мысль заставляла сердце биться чаще. Например, они находились в типичной трёхмерной вселенной. В двухмерной звёзды и планеты выстраивались на плоскости, замкнутой в бесконечную сферу…
А одномерная - сама по себе планета, бескрайняя, в которой с удалением от центра представлены всё более суровые условия для жизни, но она, жизнь, цветёт там также бурно.
Чем больше тот выстраивал в своей голове картинку, тем сильнее незнакомая сила бурлила в венах Ириса. Он был готов поклясться, что эти знания меняют его изнутри. Меняют его тело, меняют его ману. Наверняка Люк не просто так выдал их ему: вполне возможно, что это напрямую влияет на его шансы переродиться и отправиться в следующий мир. Что бы это ни было, он доверял Страннику, и просто наслаждался процессом.
Пусть царевич и просил никого не заходить и не беспокоить его, но кто-то по ту сторону нажал на звонок. С усталым вздохом он отложил записи Людвига и нажал на кнопку открытия дверей. Судя по камере, это была всего лишь его младшая сестра.
— Алиса. Что-то хотела? — Демонстративно сонным голосом спросил он, сев на край кровати.
Та не часто баловала его своими визитами, но очень любила поболтать. В конце-концов, скромная и улыбчивая, она не вызывала отторжения, и за власть с ним не бодалась. Недавно ей исполнилось восемнадцать, и с того памятного бала они виделись только на собраниях.