Тут еще на уроке литературы у Валентины Константиновны Колмыковой (можно сказать — потом моя самая любимая учительница в той школе) попался. Посадили меня на третью парту, если считать от Доски. Со мной за партой — Ленка Гацко, впереди — Галка Торхова и Ленка Голышева, симпатичные девчонки, они же еще и хорольские, это не ленинские, с которыми с детского садика, новые подружки. Весь урок — шу-шу-шу, хи-хи-хи. Что там учительница говорит у доски — не замечаешь. Вывел Валентину Константиновну из себя, она закричала:
— Балаев, прекрати!
И задала мне по теме домашнего задания какой-то вопрос, а я не смог сразу сориентироваться, замялся. Результат — «двойка». Я запротестовал:
— Сейчас отвечу.
Но было поздно. Ни хрена себе учеба началась в новой школе! С первых занятий по нескольким предметам сразу «двойки» в журнал полетели. Психанул я на алгебре.
По ней же тоже отставание на две недели было, но у меня был учебник алгебры и с ней у меня особые отношения с 7-го класса, поэтому я прямо на уроках взял и в тетрадь начал решать все задачи, что были в учебнике, подряд. И за пропущенные две недели и далеко вперед. По алгебре я с 7-го класса домашние задания никогда не делал, я все решал на уроках, дома я решал по математике в 7-м и 8-м классах совершенно другие задачи. Елена Николаевна, наша математичка в 9-м, через какое-то время собрала наши тетради для проверки домашних заданий, выставила по ним оценки и эти оценки перенесла в классный Журнал. У Балаева — целый ряд «двоек», одни «двойки». У меня спина похолодела, когда Елена Николаевна зачитывала оценки классу. Неужто я все решил неправильно?! Настроение у меня было — хуже некуда, ведь я планировал после 10-го класса в военное училище все-таки поступать, а тут с первых дней — «пары» стаей, уже понятно, что за первую четверть по нескольким предметам итоговая будет — «три»…
Раздали нам тетрадки, смотрю, в моей нет не то, что «двоек», вообще отметок нет. Я спрашиваю у учительницы:
— А где у меня «двойки»?
— У тебя ни одного домашнего задания не сделано.
И тут я психанул. Я не помню уже, что конкретно высказал этой училке, но закончил тем, что ушел из класса со словами, что в этой школе больше учиться не буду. Вышел из здания школы, дошел до Автостанции и на 13-часовом рейсовом автобусе уехал домой, в Ленинское. С четким намерением забрать из школы документы и отвезти их в какое-нибудь ПТУ.
Вечером ко мне пришел Сашка Оберемок, рассказал, что случилось в классе после моего ухода. Побурогозить против учителей мы любили, был бы только повод. Повод был. В классе началось восстание «плебса». Почти весь класс восстал. Математичке предъявили несправедливое отношение ко мне и припомнили еще свои обиды. Та побежала за директором. Директору, Борису Николаевичу Стрелкову, ребята всё это повторили, добавили еще про химию и физику.
— В общем, — сказал Сашка: — Завтра приезжай в школу, тебя Стрелок ждет.
Хороший мужик — Борис Николаевич Стрелков. Спокойный, уравновешенный. И меня он успокоил. Разнос училкам в моем присутствии он, конечно, не устраивал, но «двойки» мне в Журнале вычеркнули. В дальнейшем приязнью я со стороны этих училок, исключая Валентину Константиновну, не пользовался, как вы понимаете, отношение ко мне был весьма придирчивым. Но мне еще очень сильно повезло. Всех остальных моих одноклассников по восьмилетке, с которыми я перешел в среднюю школу, хорольские училки вдавили в отстающие и выползти из этого дна так и не дали. И не только ленинских, в нашем классе еще было 4 человека из с. Лугового, два парня и две девчонки. Парни примерно через месяц забрали документы и ушли в ПТУ, девчонки едва-едва закончили школу. Переводились в 9-ый класс все «хорошистами». Мы для этой школы, для этих училок, почти всех с многолетним стажем работы именно в этой школе, были чужими, они очень долго к нам привыкали, да и до конца школы мы остались для них на втором плане, если сравнивать их отношение к хорольским ребятам, которых они вели и знали с первого класса.
А лично для меня такое начало учебы в новой школе даже имело положительную сторону. В школу же пришел круглый отличник, ко мне сразу стали присматриваться местные хулиганистые элементы насчет того, чтобы отличника потретировать, но тут отличник начал свару с учителями. У-у! В каком авторитете я был!..