Мари встала с места и посмотрела на часы. Директор, как и всегда, взглянул на нее краем глаза.
— У меня в обеденный перерыв встреча…
— С покупателем? — тихо спросил директор, не поднимая головы.
Хотя сейчас он торговал немецкими автомобилями, в университете он изучал французскую литературу. Поклонник Камю, он всегда заставал ее врасплох своими меткими репликами. В его словах был легкий оттенок критики, который ее раздражал, но высказать свое недовольство она не могла.
— Нет.
— Хорошо.
Мари попрощалась взглядом с Риопом и вышла из салона. Она остановилась перед пешеходным переходом. «Неаполь» находился в трехстах метрах слева на противоположной стороне проспекта. Прохладный воздух, казалось, немного успокоил зуд под гипсом, который не давал ей покоя с самого утра. Она подумала о доле головного мозга, которая отвечает за чувство зуда — названия ее она не знала. Это не боль или удовольствие в чистом виде, а причудливое сочетание того и другого, от которого кажется, что вот-вот сойдешь с ума, но стоит только почесать зудящее место, и оно превратится в сладостное наслаждение. Зуд сродни сексуальному возбуждению. Наверное, поэтому, подумала она, в ту ночь, когда она потеряла девственность, каждый уголок ее тела, которого касались руки того пария, сжимался от зуда и щекотки.
На противоположной стороне загорелся зеленый свет, но несколько машин проскочили на красный и уехали прочь. Пешеходы разом начали переходить дорогу. Мари бодро шагнула вперед.
12:00
Дом-гармоника
Киен любил ходить в Сеульский художественный кинотеатр, который построили на месте бывшего кинотеатра «Голливуд». Там в основном показывали работы мастеров прошлого за счет дотаций из госбюджета. Сидя в пустом темном зале, он чувствовал себя в спокойствии и безопасности. Часто он расслаблялся настолько, что незаметно начинал дремать. В этом месте он переставал ощущать себя чужаком. Люди приходили сюда смотреть старые фильмы, и им не было дела друг до друга. То была странная напускная невозмутимость капиталистических обывателей. Чтобы никто не узнал в них обывателей, они вынуждены пускать пыль в глаза, прикрываясь холодным бесстрастием. Без этого холодка и сарказма вся их обывательская сущность была бы видна насквозь, как при ярком солнце. Так, в большом городе обывательщина под маской искушенности обеспечивает анонимность. Иначе говоря, здесь любой может жить, скрывая свой истинный облик. Гомосексуалисты, преступники, проститутки и нелегальные иммигранты наподобие его самого. Однако временами он задумывался о том, такие уж ли они все в действительности обыватели. Может, ему просто самому хотелось так о них думать? Так или иначе, ему, вероятно, не дано было когда-либо понять этих молодых обитателей Сеула. Может, они действительно такие, а может, и нет. Вполне вероятно, что это всего лишь люди, которые, насмотревшись с детства фильмов со всего мира и изрядно устав от голливудской банальности, в поисках чего-то другого решили вернуться к истокам всех экранных клише и в конце концов искренне полюбили Лукино Висконти и Одзу Ясудзиро. У Киена не было того культурного опыта, который все они впитали с ранних лет. Он рос, не зная, кто такие Кинг-Конг, Мазингер Зет, Брюс Ли и Джеки Чан, Дональд Дак и Дятел Вуди, Супермен и Человек-паук. «Великий побег» и «Мотылька» со Стивом Маккуином, которые на Юге по праздникам каждый раз крутили по телевизору, он годами позже «проходил» по видеозаписям, а с «Унесенными ветром» и «Бен-Гуром» познакомился вдогонку по кабельному телевидению. Он не застал то время, когда Чха Бомгын блистал в Бундеслиге, и не мог ничего знать о том, как гремели в свое время Ким Чхучжа и На Хуна. В группе связи № 130 он штудировал все это снова и снова, каждую неделю сдавая экзамены по карточкам, но это были не более чем заученные факты. Он знал ответы на вопросы, но не мог прочувствовать, что они значат, словно киборг, состоящий из микрочипов и прочих электронных схем. Хотя он лучше кого-либо знал творчество Чо Енпхиля, «Полевых ромашек» и Со Тхэчжи и мог пересказать всю историю профессионального бейсбола или студенческого движения 1980-х, пустоту внутри ничем этим было не заполнить. И пусть он живо помнил шок от второго сборника песен Ли Мунсе и чемпионаты страны по бейсболу 86-го и 87-го, когда «Хэтхэ» Сон Донеля обошли действующих чемпионов «Самсунг», его духовное гражданство из этого не складывалось.