– О нет! Что вы! Мы пришли вовсе не из-за Бикни – нас привело к вам дело, мистер Клокворк. Мы с племянником надеялись получить у вас кое-какие сведения.
У Артура слегка отлегло от сердца, но он тут же нахмурился: что еще за сведения он может предоставить доктору Доу, который явился в такое время, да еще и в Странные Окна?
Отметив недоумение продавца шестеренок, Натаниэль Доу спросил:
– Вы помните день туманного шквала? Мы с вами виделись незадолго перед его началом. Паб «В чемодане». Вы пришли туда вместе с Бикни…
– Если он что-то украл у вас…
– Нет-нет. Меня интересует то, о чем вы с ним говорили, когда зашли в паб. Я понимаю, что прошло довольно много времени, поэтому напомню вам. Вы убеждали Бикни, что видели в Тремпл-Толл гремлина. Говорящего.
Мистер Клокворк решил было, что его разыгрывают, и усмехнулся, но под пристальным, немигающим взглядом доктора продавцу шестеренок стало не по себе. Натаниэль Френсис Доу превратился в одно сплошное ожидание, Джаспер даже затаил дыхание.
– Вас и правда это интересует? – растерянно проговорил Артур. – На самом деле я прекрасно все помню. И разговор – Бикни мне так, к слову, и не поверил, – и того гремлина.
– Значит, мы пришли сюда не напрасно, – подытожил доктор Доу. – Прошу вас, мистер Клокворк, расскажите нам все о том гремлине – это очень важно.
Артур на мгновение задумался, собираясь с мыслями.
– Да, гремлин… что ж… Я видел его в тот же день, когда мы с вами встретились в пабе, – накануне туманного шквала. Часы только что отзвонили полдень. Я хорошо помню, потому что именно в это время обычно и собираю свои шестеренки. Туман уже сгустился, и вообще было довольно промозгло, но я все равно решил прошвырнуться по Шестереночной балке. Там, среди лома, можно отыскать что угодно. Однажды, к слову, я нашел в одной из куч восьмизубое колесико Богвина, а мой знакомый паромеханик, мистер Мунк, откопал там одну из самых первых моделей часового шумописца, и внутри оказалась… нипочем не отгадаете!.. двухголовая зубчатка Гирра! Редкость редкостная. В общем, я не упускаю ни одного случая порыться на железных свалках – есть у меня мечта как-нибудь отыскать легендарную шестеренку «Звезда Ззанрад», о которой грезят все неравнодушные к зубчатым колесам. Кто знает, может, она тоже там лежит, погребенная, в одной из куч…
– Гремлин, мистер Клокворк, – напомнил доктор Доу отклонившемуся от темы продавцу шестеренок.
– Да-да. В общем, я отправился в балку и только-только взобрался на кучу ржавого лома, углядев почти нетронутый корпус весьма многообещающего автоматона, когда мои планы были жестоко нарушены. Кое-кто бросил в меня латунной дредноутовой заклепкой, а вы знаете, доктор, какие они тяжеленные. Увернулся от заклепки я лишь чудом, но от оскорблений и незаслуженных насмешек увернуться уже не смог. У кучи стояли сыновья господина Когвилла, лавочника с Железного рынка и, так сказать, главного конкурента конторы «Клокворк и К°». Эти нисколько не уважаемые личности, видите ли, считают, что шестереночное дело в Саквояжне позволено вести только господину Когвиллу в его лавке «Когвилл и сыновья»! Господин Когвилл заявляет, что я краду у него покупателей. А я просто честно продаю шестеренки, никого я не краду, понимаете?!
– Да, это крайне возмутительно, мистер Клокворк, – безэмоционально сказал доктор. – Что было после того, как эти невоспитанные господа швырнули в вас дредноутовой заклепкой?
– Не прекращая осыпать меня унизительными фразочками, они полезли на кучу, собираясь как следует проучить «оборванца Клокворка», – продолжил продавец шестеренок. – Но я же не дурак, чтобы стоять и ждать их, – столкнул им навстречу экипажное колесо, сбежал с противоположной стороны кучи и бросился прочь, а потом спрятался в трубных рядах. Притаился. Братья Когвиллы, не заметив меня, пробежали мимо. Немного выждав, я уже хотел было выбраться, когда неожиданно услышал рядом голоса. Те, кому они принадлежали, стояли за рядом печных труб, спорили. Один – носатый джентльмен в цилиндре и полосатом черно-сером пальто, его звали… м-м-м… – Мистер Клокворк сморщил лоб, припоминая. – Фиш, кажется… Да! Точно Фиш! Ну а второй… совсем крошечный, чуть выше колена самого Фиша. Я понял, кто это такой, сразу же, как его увидел. Это был гремлин.
– Как вы поняли, что это именно гремлин? Вы их видели прежде?
– Я видел их на картинках в старом справочнике «Вредители шестереночного дела».
– А у вас еще есть этот справочник? – спросил Джаспер.
– К сожалению, нет, – потупился мистер Клокворк, – было очень голодное время, никто не покупал шестеренки, и я обменял его на пару луковиц у мистера Бо, старьевщика с канала. Но я долго разглядывал иллюстрации и приложенные фотографии в этом справочнике – коротышка, вне всяких сомнений, был гремлином. И он совершенно не показался мне каким-то неразумным, грызущим все подряд существом! Говорил гремлин превосходно, лишь немного картавил. Его голос чем-то напоминал птичье карканье, и имя у него было подходящее – то ли Каркин, то ли Кларкин… точно не помню. Но это и не важно! У гремлина было имя! Имя, представляете?! Я еще тогда подумал: «Есть имя – значит, разумное существо».