Западная часть Эстадоса, как и море, была пустынна. Взгляд скользил по широкой дуге с северо-запада на юг, задерживаясь лишь на северо-востоке у возвышения мыса Сан-Хуан. У подножия башни лежал залив Эльгора, по берегу которого взад-вперед сновали матросы с «Санта-Фе». Ни паруса, ни дымка в открытом море, лишь простор океана.
Постояв на галерее около четверти часа, оба офицера спустились вместе с Васкесом и вернулись на судно.
В пять часов развели пары в котле, из трубы повалил черный дым. Море скоро застынет на одном уровне, затем начнется отлив, и «Санта-Фе» снимется с якоря.
Без четверти шесть капитан отдал приказ поднять якорь и отрегулировать машину. Лишний пар выходил через выпускную трубку.
Помощник капитана, стоя на носу, наблюдал за тем, как поднимали и закрепляли в гнезде якорь.
«Санта-Фе» стронулась с места. Смотрители маяка, стоя на берегу, не без волнения смотрели на удалявшееся судно, а офицеры и команда «Санта-Фе» с тревогой оглядывались на Васкеса и его товарищей, которых оставляли одних на этом острове, на самом краю Америки.
Маяк был открыт 9 декабря 1859 года. Не случайно: именно в период с ноября по март навигация в окрестностях Магеллании наиболее активна. Море здесь всегда суровое. Но если ничто не останавливает и не успокаивает огромные валы, катящиеся из двух океанов, то, по крайней мере, погода довольно ровная и бури быстро проходят. Паровые суда и парусники чаще решаются в это время обогнуть мыс Горн.
Впрочем, суда, проходившие через пролив Лемера или обходившие остров с юга, не могли рассеять однообразия долгих летних дней. И прежде кораблей было немного, а с тех пор, как использование паровых машин и усовершенствованные морские карты сделали менее опасным Магелланов пролив — более короткую и менее трудную дорогу, — их стало еще меньше.
Но смотрители маяка, поглощенные своей работой, обычно не слишком ощущают скуку, неотделимую от жизни на маяке. Чаще всего туда назначают бывших моряков или рыбаков. Такие люди не станут считать дни и часы: они умеют постоянно занять или развлечь себя. Тем более что дел достаточно много, ведь служба заключается не только в том, чтобы поддерживать огонь от заката и до восхода солнца. Васкес и его товарищи должны были наблюдать за входом в залив Эльгора, наведываться на мыс Сан-Хуан, следить за тем, что делается на восточном берегу острова до косы Севераль, правда, никогда не удаляясь от маяка более чем на три или четыре мили. Кроме того, они должны были вести дневник маяка, отмечая в нем все события: проходящие мимо парусники и паровые суда, их названия, флаги, под которыми они идут, высоту прилива, силу и направление ветра, длительность дождей, частоту гроз, показания барометра, температуру и другие данные, позволяющие составить метеорологическую карту этих мест.
Васкес — как и Фелипе с Морисом, аргентинец, — был назначен старшим смотрителем. В то время ему было сорок семь лет. Крепкий, отменного здоровья, выносливый, как и подобает моряку, много раз пересекавшему большую часть ста восьмидесяти параллелей, решительный, энергичный, привыкший к опасностям, он был старшим не только по возрасту. В военно-морском флоте Аргентины он дослужился до боцмана, но покинул службу, снискав всеобщее уважение благодаря своему внушавшему доверие характеру. Так что он без труда добился места смотрителя маяка на Эстадосе.
Фелипе с Морисом — тоже моряки, одному сорок лет, другому тридцать семь. Васкес давно знал их, дружил с нх семьями. Именно он и предложил их кандидатуры. Первый из них, как и сам Васкес, остался холостяком; Морис, единственный из троих, был женат.
Через три месяца Васкес, Фелипе и Морис вновь поднимутся на борт «Санта-Фе», на маяке останутся смотрители, которых они, в свою очередь, сменят тремя месяцами позже.
Следующее их дежурство придется на июнь, июль и август — то есть на середину зимы. И если во время первого пребывания на острове они скорее всего не будут страдать от непогоды, то в следующий раз жизнь их обещает быть нелегкой.
С 10 декабря служба стала регулярной. Каждую ночь один из смотрителей дежурил, пока двое других отдыхали. Днем они осматривали и чистили лампы, готовя их к тому, чтобы с закатом вновь послать в море яркие лучи.
Между делом, как им и было приказано, Васкес и его товарищи спускались к морю — то пешком вдоль берега, то через залив Эльгора на полупалубной шлюпке, оснащенной фок-мачтой и фоком. Шлюпка обычно стояла в маленькой бухточке, защищенной высокими скалами от единственного грозного в этом уголке ветра — восточного.