Конгре обошел шхуну кругом и прочел на корме надпись: «Мауле. Вальпараисо». Значит, судно, выброшенное ночью на берег, было чилийским.
— Именно то, что нам надо, — сказал Каркайте.
— Если в корпусе нет течи, — заметил кто-то.
— Течь устраняется, как и любое другое повреждение, — ответил Конгре.
Он осмотрел подводные части со стороны моря. Обшивка вроде бы не пострадала. Форштевень, слегка зарывшийся в песок, казался целым, так же, как и ахтерштевень, и руль, прочно державшийся в металлической окантовке. О той стороне корпуса, что лежала на песке, трудно было сказать что-то определенное, пока ее не смогли осмотреть.
— Поднимаемся на борт! — скомандовал Конгре.
Если наклон судна позволял легко забраться на палубу через левый борт, то он же мешал свободно перемещаться по ней. Приходилось ползти, цепляясь за коечные сетки. Конгре и остальные пересекли палубу, опираясь на руслени грот-мачты.
Видимо, удар о берег был не слишком сильным, и, кроме нескольких незакрепленных деталей, все осталось на месте. Пожалуй, с приливом шхуна могла бы самостоятельно сняться с мели, если, конечно, через трещины в подводной части корпуса в нее не проникла вода.
Первым делом Конгре отправился в каюту капитана, достал из стенного шкафа судовые документы и вернулся с ними на палубу, где его ждал Каркайте.
Изучив документы, они узнали, что шхуна «Мауле» вышла 23 ноября в направлении Фолклендских островов. Шхуна шла с балластом, собираясь принять груз на Мальвинских островах. Балласт состоял из сваленного в беспорядке железного лома. Но разгрузка отняла бы слишком много времени: прилив должен был вот-вот начаться.
Конгре сказал, обращаясь к Каркайте:
— Подготовим все, чтобы отбуксировать шхуну, как только под килем наберется достаточно воды. Возможно, серьезных трещин нет, и она не наполнится через них. Выведем «Мауле» за рифы и проведем вдоль мыса в бухту Пингвинов, перед пещерами. Там она не коснется дна даже в самый сильный отлив, потому что сидит в воде всего на шесть футов.
— А потом? — спросил Каркайте снова.
— Посмотрим, — только и ответил ему Конгре.
Они сразу же принялись за работу, чтобы не упустить ближайший прилив: это задержало бы спуск шхуны на воду на двенадцать часов. Любой ценой надо было бросить якорь в бухте до полудня. Там судно останется на вольной воде и, если погода не изменится, — в относительной безопасности.
Все работы были проделаны быстро и закончились к началу прилива. В один миг песчаная банка скрылась под водой. Тогда Конгре, Каркайте и еще с полдюжины пиратов поднялись на борт, а остальные вернулись к подножию скалы. Теперь оставалось только ждать…
Течи не оказалось, спуск на воду вполне удался. Через полчаса после этого, обойдя последние скалы у берега, шхуна бросила якорь в бухте Пингвинов, в двух милях от оконечности мыса Сан-Бартелеми. Но это было еще не все. Надо было обеспечить шхуне полную безопасность в бухточке, и — главное! — закончить осмотр судна, проверив корпус изнутри. Могло оказаться, что от удара о берег пострадали шпангоуты, и тогда придется ремонтировать шхуну.
И действительно, передвинув балласт к носу, Конгре, Каркайте и еще один чилиец по имени Варгас, прежде работавший плотником на верфи Вальпараисо и хорошо знавший это ремесло, обнаружили в задней части трюма довольно серьезное повреждение. Течи не было, но шпангоуты левого борта искривились на полутора метрах длины. Наверное, это произошло еще до того, как шхуна села на мель, скорее всего судно напоролось на верхушку рифа. Обшивка не совсем проломилась, пакля осталась на месте, это и помешало воде проникнуть в трюм. Но ни один моряк не отнесся бы к такому повреждению легкомысленно.
Значит, до того, как выйти в море, придется чинить шхуну. Возможно, этот ремонт займет неделю, если будут все необходимые материалы и инструменты.
Когда пираты узнали об этом, крики радости, которыми был встречен спуск «Мауле» на воду, не без причины сменились проклятиями. Значит, шхуна выведена из строя и они не смогут покинуть Эстадос?
Но Конгре вмешался, сказав:
— Повреждение и вправду серьезное, но обшивку можно исправить, и мы это сделаем.
— Где? — с нескрываемым беспокойством поинтересовался один из его спутников.
— В заливе Эльгора, — решительно ответил Конгре.