Но была и еще одна блестящая партия. Клемент узнал, что король Франции ищет невесту для своего второго сына, герцога Орлеанского. Клемент был в восторге… Их семья может породниться с могущественной династией французского короля!
Первые сыновья обычно умирают, причем некоторые — не своей смертью. А жены вторых сыновей вполне могут стать королевами. Королева Франции! Ее дети — наполовину Медичи, а значит, должны хорошо относиться к семье своей матери. Если свадьба состоится, то это будет ярчайшим событием во всей истории рода Медичи. Женитьба отца Екатерины на женщине из династии Бурбонов не идет ни в какое сравнение с перспективой, сужденной Екатерине, — породниться с родом Валуа.
Действовать, разумеется, предстояло с особой осторожностью. Когда Клемент говорил об этой свадьбе с императором Карлом, тот, усмехнувшись украдкой, посоветовал ему довести это дело до конца, а про себя, должно быть, подумал, что несомненный отказ Франциска пойдет только на пользу Клементу. Ну действительно, кто такие Медичи по сравнению с королевским домом Франции? Да, Медичи давно уже управляют Флоренцией, но все-таки их предки были простыми торговцами, купцами. Нет, думал Карл, Франциск будет возмущен наглостью Римского Папы и наверняка отпустит какое-нибудь едкое замечание на его счет. Однако Карл забыл то, о чем всегда помнил Клемент. Обязательно найдется способ уломать французского короля. Франциск, например, давно уже с жадностью поглядывает на Италию. И если пообещать ему, скажем, Милан в дополнение к богатому приданому Екатерины, то сделка вполне может состояться. Уже была достигнута предварительная договоренность, и Папа был настроен оптимистически.
И вдруг эта новость. Глупость! Абсурд! Казалось, весь Рим болтает об этой связи. И опять Ипполит!
Папа послал за Екатериной.
Она вошла, преклонила колена и поцеловала печать. Дворецкий остался в комнате, и Екатерина обрадовалась тому, что беседа с Папой не будет происходить наедине.
— Моя дорогая, горячо любимая дочь, — сказал святой отец. — Обстоятельства складываются так, что вам придется немедленно покинуть Рим.
— Покинуть Рим? — вырвалось у Екатерины. Она чуть было не добавила: «А как же Ипполит?»
Папа, недовольный такой реакцией, укоризненно посмотрел на нее.
— Да, — повторил он, — и немедленно.
Екатерина молчала. Слезы застилали ей глаза. Она боялась, что Его Святейшество увидит их. Почему он хочет, чтобы она уехала? Она вдруг почувствовала, что ее счастье висит на волоске. И она ничего не может сделать. Нужно говорить.
— Ваше Святейшество, я… я не хочу уезжать из Рима.
Дворецкий будто окаменел. Даже сам Папа Римский не знал что сказать. Как она могла забыть, что никто не имеет права возражать Его Святейшеству?
Наконец Клемент произнес:
— В Риме вновь вспыхнула чума. Мы не можем позволить, чтобы наша единственная дочь подвергалась риску. Екатерина сразу поняла — это придумано для того, чтобы разлучить ее с Ипполитом. Она забыла правила приличия и что перед ней сам Папа Римский, к которому она обязана обращаться почтительно.
— А куда… куда я должна ехать?
— Во Флоренцию, — ответил он.
— А мой кузен Ипполит… тоже поедет со мной?
Наступила гнетущая тишина. Его Святейшество взглянул в глаза юной Медичи — глаза, полные невыносимого страдания, и вместо того, чтобы отчитать ее, спокойно сказал:
— Ваш кузен Ипполит поедет с миссией в Турцию.
Екатерина молчала. Губы ее дрожали. Теперь она поняла, что все это время мечтала о неосуществимом. Этот всемогущий человек и не думал о том, чтобы она была счастлива с Ипполитом. А то, что им разрешили видеться, оказалось лишь недоразумением.
Наверное, что-то шевельнулось в душе Клемента. Он с жалостью взглянул на бледное, несчастное лицо Екатерины и сказал:
— Дочь моя, вы должны радоваться. Вас ждет великое будущее.
Она не хотела ничего говорить, но слова сами сорвались с ее губ:
— Без Ипполита у меня нет будущего. Без него я умру.
Несмотря на то, что Екатерина нарушила все правила этикета, Папа не рассердился. Он вспомнил себя, свою страстную любовь, плодом которой стал Александр.