— Нет-нет! Вы молоды! Вы прекрасны! Вы очаровали меня. Я не хочу потерять вас, Генрих! Пусть никто и никогда не разлучит нас.
— Никто и никогда! — торжественно произнес он.
Они обменялись кольцами.
Вскоре прибыл посыльный от короля. Франциск просил сына немедленно вернуться в Париж.
Генрих рассмеялся.
— Я не поеду.
— Генрих, будьте благоразумны. Не сердите отца.
— Но я хочу быть только здесь, с вами.
— Нельзя допустить, чтобы наша прекрасная любовь обернулась для нас несчастьем. Ведь ваш отец всемогущ и безжалостен. Он знает, что вы со мной. Пожалейте хотя бы меня.
Она знала, что этот аргумент подействует безотказно…
Королевский двор переехал в Фонтенбло — любимое место Франциска. В замке еще шла реконструкция: король был поглощен перестройкой своей личной галереи. Фонтенбло и впрямь отличался необыкновенной красотой — сочетанием первозданной природы и прекрасных садов, разбитых на берегах Сены.
Франциск чувствовал себя усталым. От былого энтузиазма не осталось и следа, но он старался прийти в себя, обдумывая новую авантюру — войну с Италией. Италия не выходила у него из головы. Он страстно мечтал прибрать ее к рукам. И не последнюю роль в этом стремлении играла неожиданная смерть Клемента — он так и не выплатил всего приданого Екатерины.
Мучили его и другие частные проблемы. И одна из них — слабое здоровье. На теле Франциска был огромный нарыв. Король долго болел, пока нарыв не прорвался и не зажил. Такое случалось с ним не раз, но врачи говорили, что это хороший признак — если бы абсцессы время от времени не появлялись, его состояние вызывало бы серьезные опасения. Плохое здоровье Франциска, как и других монархов — короля Англии, например, или Испании, — было результатом невоздержанности и излишеств во всем, что могло доставить ему хоть какое-нибудь удовольствие.
Анна терпеть не могла Диану, она обратила внимание короля на то, что у Екатерины до сих пор нет детей. А откуда им быть, ехидно замечала Анна, когда муж бедной девочки большую часть времени проводит в замке де Анет, в компании обезумевшей похотливой старухи. Франциск решил поговорить с сыном и указать на его супружеские обязанности.
Франциск самодовольно улыбался; он понимал, что Анна просто ревнует его к женщине, которая не уступала ей по красоте, хотя и была лет на десять старше. Но в ее словах, несомненно, была доля правды. Молодая пара живет почти два года, а детей нет! Это не могло не волновать короля, ведь еще не был женат его старший сын.
Когда Генрих предстал перед отцом, тот сразу заметил перемену в сыне. Настоящий любовник! Значит, Диана пренебрегла королем и выбрала королевского наследника.
Король сделал знак рукой, и свита удалилась из комнаты.
— Итак, — произнес он, — вы посмели без разрешения покинуть двор. Впрочем, невоспитанность всегда была вашей отличительной чертой. Уж ее-то вы с избытком набрались в Испании. Но не думайте, что можете вести себя подобным образом в моем доме.
Генрих молчал, хотя его темные глаза с ненавистью смотрели на отца.
— Где вы были? — строго спросил король.
— Вы же знаете. Сами послали за мной в замок де Анет.
— В замке де Анет?! Развратничали со своей престарелой любовницей?
Кровь бросилась принцу в лицо. Рука сама дернулась к шпаге.
Франциск рассмеялся.
— Герой! Наконец-то вы поняли, что шпага нужна не только для красоты. Спасибо Диане!
Напоминание о его бывшей неуклюжести вывело Генриха из себя, и он, задыхаясь, выпалил:
— Пример, который вы нам подаете…
— Ну, говорите, говорите, — насмешливо перебил король и, подражая голосу Генриха, продолжил: «Не тот пример, которому я и мои братья должны подражать?» Вот что вы хотели сказать? Но неужели, сын мой, вы возымеете наглость сравнивать себя с дофином и герцогом Ангулемским? Они оба — доблестные мужчины. Получают удовольствие, но никогда не позволяют женщине управлять собой, выставляя себя на насмешку всему двору.
Рука Генриха опять дернулась к шпаге.
Ого! — подумал король. Неужто это мой сын? Боже, какой сердитый. Мне это даже нравится.
— Люди часто смеются над другими, — сказал Генрих. — И чаще всего это означает, что они хотят скрыть свою собственную неприглядность.
— Интересно! Поясни, пожалуйста, что ты имеешь в виду.
— Меня не волнует то, что надо мной смеются. Кто они такие, чтобы смеяться над чистым чувством? Этот двор совсем забыл о морали, следуя вашему примеру.
Диана, ты хорошо поработала, подумал король.