Закутавшись в плащ и накинув капюшон на лицо, Екатерина торопливо покинула замок Ле-Турнель и в сопровождении самой молодой служанки отправилась к братьям Руджери, которые жили в доме, расположенном на левом берегу Сены, недалеко от крепости Понт Нотр-Дам. Сюда можно было добраться не только по улицам Парижа, но и по реке. Задняя стена дома имела выход к реке — всего несколько каменных ступенек. Здесь всегда стояли наготове две лодки, на которых любой мог покинуть это место, никем не замеченный. Екатерина была довольна предусмотрительностью братьев.
Большинство придворных дам посещали тех или иных астрологов, которые снабжали их духами и талисманами. Но все ездили только к своим французским магам. Астрологи-итальянцы не пользовались популярностью, и главным образом из-за того, что их вечно подозревали в каких-нибудь темных делах. Ходили кое-какие слухи об Александре, об убийстве Ипполита; поговаривали, что Клемент умер не своей смертью — его отравили. Во Франции считали, что итальянцы особо преуспели в искусстве приготовления различных ядов. Вот почему Екатерина решила, что в этот вечерний час ей лучше навестить своих друзей тайком, а не в открытую.
Она предупредила Магдалену, свою молоденькую итальянскую служанку, чтобы она никому не рассказывала об их поездке.
Они подъехали к дому, спустились по ступенькам к двери и, открыв ее, вошли в комнату, заставленную скамейками и увешанную полками, на которых стояли огромные банки и бутыли со всевозможными настойками и отварами. С потолка свисали пучки различных трав, а на одной из скамеек многочисленных талисманов и карт лежал скелет какого-то маленького животного.
В комнате горела только одна свеча; она уже почти совсем оплыла и, казалось, погаснет с минуты на минуту. Увидев, кто к ним пожаловал, братья низко поклонились и, спрятав руки в широкие рукава своих мантий, стали ожидать приказаний любимой герцогини.
— Вы приготовили для меня новые духи, Космо? — спросила Екатерина, повернувшись к одному из них.
— Все готово, герцогиня. Я собирался завтра же послать их вам.
Братья молча ждали дальнейших вопросов. Уж они-то знали, что Екатерина не приехала бы к ним только для того, чтобы спросить о новых духах.
У двери Магдалена неуверенно переминалась с ноги на ногу. Екатерина повернулась к ней и громко сказала:
— Иди сюда. Сейчас Лоренцо и Космо принесут новые духи. Я хочу услышать твое мнение.
Братья переглянулись. Они хорошо знали свою герцогиню, помнили ту маленькую девочку, которая просила их сделать восковую фигурку Александра, с помощью которой она хотела избавиться от этого малолетнего изверга. Наверняка она и сейчас что-то задумала.
Братья принесли духи. Лоренцо взял руку Магдалены, а Космо, опустив в какой-то граненый фиал тонкую стеклянную палочку, помазал ей руку девушки и попросил подождать несколько секунд Оба брата отступили назад и замерли в ожидании того момента, когда Магдалена почувствует аромат благовоний.
— Прекрасный запах! — воскликнула наконец Магдалена.
— Не забудьте завтра прислать их мне, — сказала Екатерина. И, немного помолчав, продолжила: — Есть какие-нибудь новости о ребенке? Можете говорить при Магдалене. У меня нет от нее секретов.
— Герцогиня, пока еще нет никаких новостей.
Екатерина сжала кулаки.
— Но когда? Когда? Ведь когда-нибудь я должна узнать их.
Братья молчали. Екатерина пожала плечами и сказала:
— Я сама посмотрю в кристалл.
Она отодвинула занавеску, которая разделяла помещение на две части. Там, в задней комнатке, стоял огромный шкаф, всегда запертый на ключ. Екатерина знала, что в этом шкафу было много тайников. Братья аккуратно задернули занавеску, а Екатерина села и стала смотреть в кристалл, поблескивающий на столе. Но так ничего и не увидела.
Неожиданно она повернулась к ним и заговорила. И они сразу поняли истинную причину ее визита.
— Один молодой граф готов на многое ради своей страны. Если он придет к вам и захочет поговорить о его родине — нашей родине, — будьте с ним приветливы. Если он попросит любовное зелье для своей женщины или еще что-нибудь, дайте ему все необходимое. Этому человеку можно доверять.
Братья испуганно переглянулись.
Двор опять переезжал. Но на этот раз переезд был обусловлен отнюдь не желанием самого короля.