— Разве любящая может быть благоразумной? Любовь не слышит голоса разума, Генрих. Скажите мне, ведь эта связь с особой, которая годится вам в бабушки, не будет продолжаться слишком долго?
Он оттолкнул ее и быстро вышел из комнаты. Екатерина, рыдая, упала на пол.
Несколько дней после этого разговора Генрих не заходил к Екатерине. А она боялась выходить из своей комнаты. Ей казалось, что все при дворе сразу догадаются о ее чувствах. Стоя на коленях или мечась из угла в угол, она молилась только об одном: «Господи! Пусть это будет страшная болезнь, которая не убьет ее, а только изуродует… Господи! Подскажи Себастьяну, что нужно делать! Направь его! Ради моей Италии! Ведь это не грех…»
Пришла Магдалена.
— Король послал за дофином, герцогиня. Он едет к отцу в Баланс. Говорят, что это плохой знак. Значит, Франция в опасности.
Но в тот день, когда дофин должен был уезжать в Баланс, к Екатерине пришел Генрих. Она лежала в постели с головной болью. Он остановился у кровати и взглянул на нее с улыбкой, будто совершенно не помнил их последнюю встречу.
— Добрый день, Катрин.
Она протянула ему руку, и он поцеловал ее, едва коснувшись губами, но все-таки поцеловал.
— Вы выглядите счастливым, Генрих. Хорошие новости? — голос ее был совершенно спокойным.
— С одной стороны, не очень хорошие — армия в опасности. Но с другой… В общем, я думаю, что скоро отправлюсь к отцу в Баланс.
— Вы… Генрих… поедете вместе с дофином?
— Франциск слег. Заболел. Он пока не может ехать.
— Бедный Франциск! Что с ним?
— Ничего страшного. Но я надеюсь, отец пошлет теперь за мной.
— Да, конечно. А что случилось с вашим братом?
— Он играл в теннис на солнце. Устал, захотел пить. А вы же знаете, он пьет только воду. Брат выпил и попросил еще.
Екатерина лежала не двигаясь, устремив взгляд в потолок.
— Итальянский парень?.. — медленно произнесла она.
— Ну да, этот молодой граф. Вы знаете. Новый виночерпий Франциска. В общем, жара, холодная вода… Франциск почувствовал недомогание и ушел к себе. Отец будет недоволен и обязательно отчитает его за это.
Екатерина молчала. Генрих был рядом, но сейчас она думала не о нем. Перед ней стояло лицо Себастьяна. Екатерина помнила фанатический блеск в его глазах.
Весь двор оплакивал смерть дофина. И никто не смел сообщить эту новость Франциску, который, находясь в Балансе, знал лишь, что сын заболел.
Потрясение было всеобщим. Молодой человек, еще несколько дней назад живой и здоровый, вдруг умер. Конечно, он не отличался крепким здоровьем, но был достаточно силен, чтобы заниматься спортом. Его смерть была неожиданной, и поэтому казалась таинственной.
Придворные врачи подтвердили, что причиной гибели дофина стала вода, которую он выпил.
По двору поползли слухи:
«Вы слышали? Воду принес виночерпий. Он итальянец».
Необходимо было поставить в известность короля. Выполнение этой скорбной миссии поручили его лучшему другу, кардиналу Лотарингскому. Но даже кардинал, несмотря на все свое красноречие, никак не мог решиться сообщить королю ужасную новость. Он долго стоял перед Франциском, мялся и в конце концов смог лишь промямлить, что пришел с неважными новостями.
Франциск сразу же догадался, что речь идет о его старшем сыне, который, как он знал, был болен, торопливо перекрестился и спросил:
— Мальчику стало хуже? Скажите мне все. Не скрывайте ничего.
В глазах кардинала заблестели слезы.
— Мальчику хуже, Ваше Величество… Никто не может противиться Божьей воле…
Голос кардинала сорвался, и Франциск крикнул:
— Я понял! Вы просто боитесь сказать мне, что он умер!
Он в ужасе оглядел всех, кто находился в этот момент рядом, и понял, что не ошибся в своей догадке.
В комнате воцарилось молчание. Король подошел к окну, снял головной убор и, подняв руки, воскликнул:
— Господи! Знаю, я должен со смирением принимать все, что ты посылаешь. Но кто, если не ты, даст мне надежду? Ты уже послал мне испытание — я потерял свои земли, армия терпит поражение И вот опять страшная утрата. Что еще ты приготовил, чтобы окончательно сломить меня? Если тебе доставляет удовольствие посылать мне страдания, дай мне хотя бы какой-нибудь знак, чтобы я не разуверился в тебе.
С этими словами он разрыдался, безутешно и горько. И все вокруг тоже заплакали, сочувствуя королю.
А в Лионе все только и говорили о случившемся. Екатерина, сразу заметила, как изменилось к ней отношение придворных. Люди при встрече отводили взгляд, но она знала, что они смотрят ей вслед.