— Проклятье, — пробормотал он. — Опять смылась.
12
Сколько же их, Куртов Броков? Если верить телефонным справочникам, то в Манхэттене — один, в Куинсе — ни одного, в Бруклине — два и в Бронксе — тоже ни одного. Итого: три.
До манхэттенского Курта Брока было ближе всего, и Энгель решил начать с него. Ему нужен был Курт Брок, уволенный из похоронного бюро Мерриуэзера: Энгель хотел узнать, когда именно его уволили. Если это произошло до появления тела Чарли Броди в салоне скорби, вопрос будет исчерпан. Но если позже, Брок мог знать что-нибудь полезное для Энгеля.
Курт Брок номер один проживал на Западной Двадцать четвертой улице, между Девятой и Десятой авеню. Южная сторона этого квартала представляла собой один длинный многоквартирный дом под названием «Лондонская терраса», занимавший всю площадь между Двадцать третьей и Двадцать четвертой улицами. Брок жил через дорогу, напротив этого строительного чудовища, в одном из старых узких четырехэтажных домов, разделенных на однокомнатные и двухкомнатные квартиры. Перед домами, в зависимости от вкуса владельцев, были либо лужайки, либо забетонированные площадки. Как водится в Нью-Йорке, дома эти стояли вплотную друг к дружке, без промежутков между ними.
Перед домом Брока был насыпан гравий, на котором росли жесткие кусты. Двор опоясывала тяжеловесная чугунная ограда. Энгель толкнул калитку, подошел к парадной двери и уже хотел войти в дом, как вдруг откуда-то сверху донеслось:
— Курт! Курт, ты не забыл о винной лавке?
Отступив на шаг, Энгель задрал голову. Из окна второго этажа на него смотрела развеселая грузная матрона средних лет. Разглядев лицо пришельца, она перестала улыбаться, на миг смешалась и сказала:
— О, извините, я приняла вас за Курта.
— Курта Брока?
— Вот именно.
— К нему-то я и пришел. Так его нет дома?
— Он отправился в магазин на углу. Скоро вернется. Может, присядете и подождете?
— Благодарю вас.
У стены стояла низкая скамья. Энгель уселся на нее, закурил сигарету и принялся ждать. Вполне вероятно, что ему был нужен совсем другой Курт Брок, и сейчас он попусту теряет время, но коль уж попал сюда, надо очистить совесть и вычеркнуть из списка одного кандидата. Какой смысл уходить, если потом предстоит возвращаться?
Минут через десять калитка открылась, и показался худощавый молодой человек с охапкой пакетов. Он был примерно одного с Энгелем роста и телосложения, но выглядел лет на шесть моложе. Черные волосы, темные проницательные глаза обитателя Средиземноморья, острые скулы, землистый цвет лица.
— Курт! Ты не забыл зайти в винный? — послышалось сверху.
— Вот! — Курт помахал маленьким бурым пакетом и улыбнулся матроне.
— Тут к тебе пришли, — возвестила она и, наверное, показала из окна на макушку Энгеля.
Улыбка тотчас погасла, лицо Курта Брока сделалось настороженным. Он кошачьим шагом двинулся вперед, готовый при нужде отскочить в любую сторону. Увы, пакеты у него в руках портили это красивое зрелище.
— Это вы хотели меня видеть?
— Вы — тот самый Курт Брок, который работал у Огастеса Мерриуэзера, — сказал Энгель. Сначала он хотел задать Броку вопрос, но на середине фразы передумал и закончил ее с утвердительной интонацией.
Брок немного расслабился, настороженность уступила место усталости.
— Вы тоже из полиции?
Энгель склонил голову и чуть вскинул руку. Этот замысловатый жест вполне можно было расценить как утвердительный ответ.
— Я уже дважды делал заявления, сперва по телефону, а потом лично беседовал с нарядом патрульных.
— Таков порядок, — объяснил Энгель.
Брок вздохнул, пожал обремененными пакетами плечами и сказал:
— Ладно, пошли наверх.
— Могу помочь с мешками.
— Правда? Спасибо.
На втором этаже Курт задержался перед одной из дверей и отдал хозяйке квартиры пакет из винной лавки. Пришлось ждать, пока матрона поблагодарит его, расплатится за бутылку и опять осыплет Курта благодарностями. Все это время пакет в руках Энгеля мало-помалу набирал вес. Наконец винная сделка была завершена, и Брок поднялся на третий этаж. Выудив из кармана ключ, он впустил Энгеля в маленькую чистенькую комнату, которая непонятно почему производила впечатление нежилой. Она была похожа на артистическую уборную, куда заглядывают, только чтобы переодеться и передохнуть, или на раздевалку под трибунами арены для боя быков.