— Мы друзья, только друзья, и ничего более.
Энгель откашлялся и сказал:
— Зачем же вам чувствовать себя обязанной…
— Я не чувствую ничего подобного, — отозвалась она. — Я лишь чувствую, что мы друзья, а друг должен сделать для друга все, что в его силах. Я могу сделать для вас немногое, но уж эту малость я сделаю. И буду более чем счастлива.
Энгель хотел было возразить, но, приглядевшись к Бобби, он прочел в ее глазах, что его отказ очень больно ранит ее душу. Очень больно.
А он всегда был любезен с женщинами.
18
Он был Белоснежкой, а семь гномов хоронили его заживо в хрустальном гробу. Он даже не мог пошевельнуться. Он что-то кричал им, но звуки не проникали сквозь хрусталь. Гномы подтащили его к яме, опустили гроб вниз и принялись засыпать его землей. Один из гномов был похож на Ника Ровито, другой — на Огастеса Мерриуэзера, третий — на помощника инспектора Каллагэна. Еще двое смахивали на Гиттеля и Лиса, один был вылитый Курт Брок, а последний — Скромник.
Скромник бросил на крышку гроба золотую розу, остальные продолжали засыпать его землей. Земля падала на хрусталь, заставляя Энгеля моргать, поскольку ему казалось, что она сыплется прямо на лицо. Но над лицом был хрусталь, и земля падала на него с глухим звоном. Хлоп, хлоп, хлоп. И при каждом ударе он моргал.
Его разбудили судорожные сокращения век. Один раз веки дернулись так сильно, что потом сами по себе открылись, и уже не было ни семи гномов, ни хрустального гроба, ни земли, ни розы, ни могилы. Он увидел потрескавшийся потолок, чужую спальню, тусклый солнечный свет, проникавший сквозь опущенные жалюзи.
Он еще раз моргнул, покидая царство сна и входя в другой мир, каков бы тот ни был, и вскоре к нему вернулись воспоминания и ощущение реальности. Он сел в постели, озираясь в поисках Бобби.
Ее не было, но на ночном столике лежала записка. Энгель протянул руку, взял ее и прочел:
— «Дорогой мистер Энгель, Арчи Фрайхофер велел мне с сегодняшнего дня приступать к работе, так что я отправилась в Колизей, там устроили что-то вроде небольшой выставки, и им нужны девушки, чтобы обслуживать покупателей и «гостей». Зачем они вызывают девушек с утра, я не знаю, но так уж им хочется.
Скорее всего вечером я не приду, так что если хотите провести там еще ночь, лучше полезайте в окно, я оставлю его незапертым.
На кухне найдете растворимый кофе и английские булочки. Желаю вам удачи, и я уверена, что Чарли тоже был бы благодарен за все, что вы для него делаете, и я тоже.
Бобби Баундз.
Р. S. Если ваши белье и носки не просохли, то возьмите другие в ящике шифоньера.
Б. Б.».
Белье и носки? Энгель оторвал взгляд от записки и быстро осмотрел комнату. На кресле около стола аккуратно висела его рубашка, поверх которой лежал галстук. На плечиках в открытом шкафу висел его костюм. Покосившись налево, он обнаружил стоящие у кровати туфли. Но белье и носки?
Все еще одурманенный видением семи гномов и смущенный посланием, которое оставила Бобби, он вскочил с кровати и голышом вышел из комнаты, чтобы отыскать недостающие детали одежды.
Они висели в ванной, на веревках, натянутых поверх душевой занавески. И все еще были влажными.
— Ну что ж, — пробормотал Энгель, — ладно, — и пошел обратно в спальню.
Энгель натягивал трусы Чарли, и ему в голову вдруг пришла мысль, что он чересчур сблизился с этим человеком, что его собственная жизнь слишком уж переплелась с прошлым и настоящим Чарли Броди.
— Ты только дай мне найти тебя, — пробормотал он, — лишь позволь мне распутать этот клубок, и мы с тобой квиты, Чарли.
Через час, приняв душ, одевшись и позавтракав, он почувствовал себя гораздо лучше. Он проснулся поздно, и время близилось к полудню. Пора браться за дело.
Но за какое? Этой ночью при помощи Бобби он сумел кое-что выяснить, но все остальное по-прежнему было покрыто мраком тайны. Он так и не знал, кто виноват в происходящем, не знал, кому задавать вопросы, не знал даже, какие вопросы задавать, и вообще — знал ли он хоть что-нибудь? К тому же он был ограничен в передвижениях, ведь и полиция, и организация уже обшаривают город, стремясь напасть на его след.
Он пил уже третью чашку кофе и докуривал вторую за сегодня сигарету, размышляя о том, что ему дальше делать. Эх, думал Энгель, будь у него человек, которого можно послать в город, а самому отсидеться в безопасности, вдали от посторонних глаз… Кто-нибудь, неизвестный организации, кто-нибудь вроде Долли, например. Или…
Кто-нибудь, кого они не знают.
Вроде Роуза, с которым он не знаком.