— Да нет, — ответила Татьяна. — Я просто в Питере никогда не была, куда идти-то?
Поезд высадил их у Александровской колонны минут десять назад и тут же укатил. Проводник Авессалом лишь помахал на прощанье белым платочком и прокричал, перекрывая гудок паровоза: «Счастливо отстреляться». И вот теперь одни, в незнакомом городе…
— А вот, кажется, и встречающие, — присвистнул Володя, и Таня повернула голову в сторону Невского (правда, она не знала, что это Невский).
К ним, размахивая руками и радостно крича, бежал человек, в облике которого Таня без труда узнала торговца оружием.
— От поезда отстал, что ли? — пробормотал Володя.
Между тем старый знакомый Татьяны Константиновны, запыхавшийся и счастливый, достиг-таки зоны слышимости и, задыхаясь, произнес:
— Здравствуйте, милейшая Татьяна Константиновна, слава богу, успел…
— Вы же никогда не опаздываете, — чуть насмешливо изумилась Татьяна.
— Это все общественный транспорт, — пожал плечами коммивояжер. — Сколько раз говорил себе — лучше выйти за час и дойти пешком, чем нервничать в такси. Но все же я успел, — он посмотрел на часы. — Так, тут недалеко, берем вещички — и за мной.
Далеко — не далеко, но идти пришлось не менее получаса. Прошли канал Грибоедова, дошли до Садовой, свернули направо, прошли еще немного и вошли во двор какого-то углового дома с барельефами комсомолок-кариатид по цоколю. В доме, как оказалось, была расположена недорогая гостиница, очевидно, когда-то бывшая ведомственной.
Поднявшись по лестнице на второй этаж, продавец нажал на кнопку звонка.
Пока с той стороны шли открывать, он поинтересовался у Татьяны:
— Вам двухместный?
— Да, — ответил вместо нее Володя.
— Я так и думал. Пожалуйста, дайте ваши документы.
Володя, видимо, решил до самого конца ничему не удивляться и протянул свой паспорт продавцу, по-прежнему принимая его за проводника, почему-то сбрившего усы. Татьяна тоже извлекла из сумочки документ, правда, вручила она его менее решительно, чем Володя. В это время дверь распахнулась.
— Мест нет, — сердито сообщила показавшаяся в дверном проеме женщина в строгой белой блузке и черной юбке ниже колен, поверх которых был надет голубоватый передник.
— Налоговая полиция, — рявкнул продавец и продавил женщину в тускло освещенный холл. Дверь за ними закрылась.
Оставшимся на лестничной площадке Тане и Володе пришлось только ждать.
— Интересный тип, — усмехнулся Володя. — Как он умудряется быть в тысяче разных мест?
— Почему ты так решил?
— Да это он мне во Владивостоке на перроне билет продал. Сказал, прямой до Стокгольма.
— Вот тебе и раз, — растерялась Татьяна. — А если бы он был мошенником?
— А кто сказал, что я у него что-то купил? — широко улыбнулся Володя. — Он как-то умудрился билет мне в бумажнике поменять. Я же его послал подальше, а через минуту подъезжает поезд, он выходит из вагона, в усах, и говорит: «Ну, и долго вы будете стоять?». Я отвечаю, что, мол, пока поезд не придет. А он: «А это, по-вашему, сейнер?». Я опять же возражаю, что билет у меня на другой поезд. И вот тут-то и выясняется, что на вагоне надпись: «Владивосток — Хабаровск», и проводник смотрит на меня, как на идиота. Я извинился, полез в бумажник, а там какая-то портянка от газеты, и на ней написано…
— В пятнадцать часов, — закончила Татьяна.
— Точно, — все-таки растерялся Володя. — У тебя что… то же самое?
Она мигнула.
— Поцелуй, — еле слышно попросила Татьяна Володю.
— Потом, — прикрикнул через приоткрывшуюся дверь продавец. — Все потом. Быстро заходим, расписываемся, получаем ключи и инструкции.
Дама, исполняющая обязанности портье, сидела за письменным столом. Поджатые губы свидетельствовали о том неприятном разговоре, который только что организовал продавец оружия. Она недружелюбно оглядела мичмана и валькирию, открыла рот, чтобы что-то сказать… закрыла… снова открыла и закрыла…
— Комната два-а, — наконец выдавила она. — Когда будете уходить, ключ оставляйте в замке.
— Простите… — начал Володя.
— Ах, да, документы… — дама-портье достала из ящика амбарную книгу и раскрыла на последней странице. Там лежали паспорта. — Татьяна Константиновна. Владимир Александрович. Распишитесь, пожалуйста.
(«Как в загсе, осталось только кольцами обменяться», — усмехнулась Таня, но не вслух, а так, для отчета самой себе.)
Они расписались напротив своих паспортных данных и направились в номер, то есть в комнату номер 2-а, и услышали вслед: