Когда звук шагов уведомил меня, что почтальон приближается, я на цыпочках вернулся с исходной позиции на свою площадку и, убедившись, что мы с почтальоном в коридоре одни, посмотрел на его руки: заветная коробочка лежала поверх пачки писем.
— Есть что-нибудь, для меня? — совершенно спокойно спросил я, когда он проходил мимо моей конторы. — Я вон в той комнате.
Почтальон обернулся, чтобы взглянуть на табличку на двери, и в ту же секунду я резко ударил его кастетом по затылку, моля Бога, чтобы череп не оказался слишком тонким. Почтальон рухнул на колени, издав сдавленный хрип, я подхватил его под мышки и затащил в свой офис. Оставив беднягу лежать на полу, я схватил со стола невзрачную картонную коробку, сунул в нее упаковку с бриллиантами и, выйдя вновь в коридор, запер дверь, не обращая внимания на проходящего за моей спиной в контору фирмы «Бетси-Лу» рассыльного. После этого я деловитой походкой спустился по лестнице и вышел на улицу, где увидел Макинтоша на противоположной стороне.
Он отвел глаза и не торопясь пошел прочь. Я начал пробираться поближе к нему и, поравнявшись, как бы ненароком толкнул его плечом и передал ему коробку, буркнув «извините», после чего затерялся в толпе.
Однако не прошел я и нескольких шагов, как над моей головой раздался звон стекла и крик о помощи: почтальон не стал тратить времени на запертую дверь, а попросту высадил оконное стекло стулом. Я, видимо, все же слабовато его ударил.
Но в толпе я был в безопасности, так что теперь важно было, чтобы успел подальше уйти с бриллиантами Макинтош. Сам же я на всякий случай нырнул в магазин и прошел прямо в туалет, где вывернул пальто наизнанку, сунул кепку в карман, не желая оставлять ее в малоподходящем месте, и, преображенный, снова вышел в зал. Побродив немного по магазину, я покинул его через парадный вход и не спеша зашагал по тротуару в направлении Оксфорд-стрит. Такси я брать, конечно же, не стал, потому что таксистов в подобных случаях всегда расспрашивают потом полицейские, кого они в это время подвозили.
Потягивая пиво в пабе рядом с Мраморной Аркой, я размышлял о том, что до завершения так удачно начатого дела, к сожалению, еще чертовски далеко. И еще я думал о том, справится ли Макинтош со своей частью работы так же хорошо, как и я.
Вечером, когда я одевался в своем номере, собираясь прогуляться по городу, раздался решительный стук в дверь. Открыв ее, я увидел перед собой двух внушительных джентльменов, одетых хотя и старомодно, но со вкусом.
— Вы — Джозеф Алоис Рирден? — спросил тот, что стоял справа.
Мне не нужно было особенно напрягать мозги, чтобы сообразить, что передо мной полицейские.
— Можно и без Алоиса, — криво улыбнулся я.
— Мы из полиции, — помахал незнакомец перед моим носом удостоверением. — У нас к вам есть несколько вопросов.
— Настоящее полицейское удостоверение! — воскликнул я. — Ни разу в жизни не видел ничего подобного. Разрешите взглянуть?
Он нехотя позволил мне прочитать, что написано в его удостоверении.
— Инспектор полиции Джон Брунскилл, — прочитал вслух я. — Сколько раз видел подобные вещи в кинофильмах, но никогда не думал, что такое случится со мной. Чем могу быть вам полезен, инспектор? Я ведь впервые в Лондоне, точнее сказать, и в Англии, я пробыл здесь менее недели.
— Нам это известно, мистер Рирден, — сказал Брунскилл.
Значит, они уже навели справки, подумал я. Быстро, однако, работает британская полиция, молодцы ребята.
— Позволите войти, мистер Рирден? Мне думается, вы сможете нам помочь.
Я отступил в сторону и жестом руки пригласил их присесть.
— Мы здесь долго не задержимся, — сказал Брунскилл. — Это мой коллега, сержант Джервис.
Джервис выглядел еще более крепким орешком, чем Брунскилл. Тот хотя бы соблюдал правила приличия и хорошего тона, что приходит с возрастом. А сержант был еще молод, грубоват и задирист. Но Брунскилл был опаснее, потому что знал всякие полицейские уловки.
— Мы расследуем дело о похищении посылки сегодня утром на Ледер-Лейн, — сказал Брунскилл. — Что вы можете нам в связи с этим сообщить?
— Понятия не имею, где эта Ледер-Лейн, — развел руками я.
Полицейские многозначительно переглянулись.
— Мистер Рирден, — вздохнул Брунскилл. — Вам это не к лицу.
— Ведь у вас уже есть опыт, — сказал Джервис.
— А вы, молокососы, не можете мне этого простить, — разозлился я. — Ну и что из того, что я отсидел полтора года в центральной тюрьме в Претории? Это было давно, а сейчас я чист.
— Вы не возражаете, если мы обыщем номер? — хмыкнул Джервис.