Несколько мгновений она внимательно смотрела на меня, потом отошла и приготовила еще один коктейль в своем серебристом кубке. Облокотившись, я отхлебнул из него.
— На сей раз улов значительно солиднее, — сказал я.
— Так я и думала.
— У вас завидная интуиция.
Она присела в ногах кровати. Я чуть отодвинулся, освобождая для нее место.
— Вы… что-то с ним сделали?
— Я не оставил на нем ни единой отметины. И только что тайком проводил его домой, в тот вигвам. Мистер Абель не хотел, чтобы его кто-нибудь видел. Ноги не очень-то хорошо его слушались, так что мне пришлось помочь ему выйти из машины и поддержать за талию. Он плакал как дитя, утирая сопли, и не уставал повторять, как благодарен мне за то, что я его не убил. Он даже проникся ко мне симпатией — сродни эмоциональной зависимости, возникающей у больного по отношению к своему психиатру. У двери я похлопал его по плечу и пожелал хорошенько отдохнуть за ночь. Нет, Дэна, никаких видимых следов я не оставил на нем. Оставленные следы — другого рода, и они дольше заживают.
Какое-то время она молчала, затем спросила:
— Трэв, зачем вы выполняете работу, от которой потом так переживаете?
— А может, мне она нравится. Может, потому-то я и переживаю.
— Ну-ка, посмотрите на меня и скажите еще раз, что вам это нравится.
— Да ладно вам. Мы с ним просто энергично побеседовали, и в результате он кое-что потерял: в нем стало меньше самонадеянности, меньше доверчивости. Возможно, маска и дальше будет сползать с него. И манера разговора изменится. Его снежные куколки скоро это обнаружат. А какая-нибудь из них окажется поумнее других, заденет нужные струны, и в один прекрасный день жеребчик Карл Абель превратится в импотента. Одного раза будет достаточно, потому что это теперь единственное, что у него осталось.
Она дотронулась рукой до моей лодыжки, быстро и легко, словно подбадривая.
— Трэвис, если вы в состоянии так к этому относиться и в дальнейшем будете относиться так же, возможно, это и хорошо для вас? Это куда лучше, чем бесчувственно раскрывать души людей, словно ящики с мусором?
— Пожалуй, теперь это волнует меня уже меньше, чем несколько лет назад.
— И что, Абель оказался столь полезен?
— Постойте, Дэна… А не тут ли и зарыта собака? В этом акте определения чьей-либо ценности? И это то, что я имею право делать за деньги? Но если мы занимаемся выяснением ценностей людей, тогда зачем мне работать за нашу шефиню?
— А мне зачем? — Мы вопросительно смотрели друг на друга. Неожиданно она улыбнулась. — Не пытайтесь дурачить ни меня, ни себя, Макги. Если бы вы действительно узнали от него что-нибудь важное, вы бы так себя не вели.
Я признал ее правоту, а она смешала для меня еще один коктейль. Затем я рассказал ей все, что выяснил. Не так уж много. Карл был уверен лишь в одном — никто не следил за Лайзой Дин на пути в домик Чипмана, никто из их компании не мог никому сообщить, что она там, поскольку Карл не говорил им, с кем живет, а когда они все там собрались, никто не отлучался до окончания оргии; телефон же был отключен. Кэсс — это Кэзуэлл Эдгаре, художник из Сан-Франциско. Абель не знал ни о том, что Нэнси Эббот уехала вместе с Сонни Коттоном, ни о том, что Сонни погиб. Он подтвердил, что раньше Нэнси гостила у Макгрудеров в Кармеле, а также сообщил, что Вэнс Макгрудер дружит с Алексом Эбботом, старшим братом Нэнси.
— И больше ничего? — спросила Дэна.
— Только предположения. Но насколько они верны? Напуганный до смерти человек старается угодить, он словно находится в состоянии гипноза. Кто же был мишенью шантажиста? Исключим ребят из Корнелла. Исключим Кэсса Эдгарса и официантку. А также, судя по словам Абеля, мы можем исключить и Лайзу Дин — ее меры предосторожности были падежными. Кто же был им нужен? Нэнси Эббот? Вэнс Макгрудер? Пэтти Макгрудер? За ними стоят деньги — главная цель шантажистов. Конечно, мисс Дин — вариант беспроигрышный… Что еще? Фотографии, присланные отцу Нэнси, несколько отличались от тех, что получила Ли. О’ кей, допустим, этот парень отснял дюжину пленок. Или даже две дюжины, то есть от двухсот пятидесяти до пятисот кадров. Возможно, у него был припасен еще один комплект снимков для Вэнса, и еще один — для Пэтти; может, у него были наборы снимков для каждого из этой компании, пока он не выяснил, у кого есть деньги. Ради Бога, да может, он просто охотился за гнездами водоплавающих птиц, а тут подвалила эта удача на террасе, всего в какой-то сотне ярдов от него.