— Это так замечательно, что вы согласились мне помочь!
— А я еще не согласился.
На мгновение она замерла и задумалась, по-прежнему улыбаясь. У нее были прекрасные зубы ослепительной белизны, зрачки окружала зеленая радужная оболочка, отливавшая янтарным блеском. Красивый изгиб золотисто-рыжих бровей; более темные, удивительной длины ресницы, чуть заметный пушок над верхней губой. Необычное и в то же время такое знакомое лицо с чуть заостренными чертами — очень чувственное, его не спутаешь ни с каким другим. Чуть склонив голову, она смотрела на меня сквозь густые ресницы, а золотисто-рыжие волосы справа чуть свесились ей на лицо. И я вдруг понял, кого она мне напоминает. Лисицу! Шуструю рыжую лисичку.
Как-то раз, уже давно, весной в горах Адирондэк я наблюдал одну лису в период течки. Она бежала прямо перед лисом, все ее движения были такие быстрые, пружинистые; свернутый колечком хвост — торчком, мордочка оскалена, язык высунут, и она все время оглядывалась, проверяя, бежит ли за ней лис.
Вдруг Лайза Дин резко повернулась и подошла к приподнятой части комнаты, где стояли кресла и камин.
— И все-таки вы мне поможете, — тихо сказала она.
Я последовал за ней. Усевшись на небольшую кушетку, она вытянула ноги и взяла сигарету из коробки на столе. Я помог ей прикурить. Она выпустила дым из изящно очерченных ноздрей чуть заостренного носика и, когда я сел в большое кресло, развернутое вполоборота к кушетке, улыбнулась мне.
— А вы здорово освежаете, Трэв Макги.
— Каким образом, Ли?
Пожав плечами, она пренебрежительно хмыкнула.
— Вы не говорите того, что я привыкла слышать: «Ах, в этом фильме вы замечательны! А вот в этом просто восхитительны! Я смотрю все картины с вашим участием. И в жизни вы выглядите еще лучше, чем на экране, в самом деле?» Ну, вы понимаете, что я имею в виду.
— Я все это произнесу, когда буду просить у вас автограф.
— Слушайте, вы и правда какой-то угрюмый! Или боитесь показать, что я произвела на вас впечатление? Или вам и впрямь наплевать? Меня это как-то выбивает из колей, дорогой.
— Ваша мисс Хольтцер выбила меня из колеи таким же образом.
— Дэна — прелесть. Ее отношение всегда можно почувствовать. Когда она на что-то реагирует, то сразу доводит это до вашего сведения.
Я пожал плечами:
— Что ж, в этом фильме вы замечательны, а в том — просто восхитительны! И вы так прекрасно выглядите в жизни!
Она снова замерла. Ее близость пробуждала во мне необычные чувства. Я подумал о миллионах мужчин, рассеянных по всему миру, которые, глядя на нее в кино, умирали от желания и мысленно раздевали ее, покрывая страстными поцелуями и поглаживая ее шелковистые бедра. Интересно, сколько же оргазмов было пережито в тайных мечтах о ней? Масштабы и сила столь массового и безымянного вожделения оказывали на нее любопытное физическое воздействие. Ведь, по правде говоря, в течение многих лет она вынуждена сидеть на диете, ее мнут, гнут, натирают до блеска, напомаживают и вышколивают, заставляя находиться в наилучшей форме. И если бы не присущие ей железная воля и бьющая через край энергия, долго она бы так не выдержала. Глядя на нее, вполне можно поддаться обманчивому впечатлению и поверить, что, будучи неким секс-символом, она вознесла секс к невообразимым высотам, вызывая непередаваемый, исступленный экстаз, более сильные и глубокие страсти, длительные страдания — не то что простая смертная женщина. Хотя… именно здесь мужчинам и следовало бы поостеречься и не совершать сумасбродных поступков, ведь ее самоуверенная манера держаться, ее надменность заставят неосторожного человека погнаться за миражом.
— Извините, пожалуйста, я на минуту, — вежливо проговорила она и метнулась в гардеробную. Изящная, по-девичьи порывистая. Вернулась она с большим коричневым конвертом в руках и положила его на стол рядом с коробкой сигарет.
— Вон тот большой сундук внизу — это бар. Если захотите смешать себе что-нибудь, то и мне налейте шерри. Только полбокала, пожалуйста.
Когда я направился к бару, она произнесла, чуть повысив голос:
— Знаете, это так ужасно трудно — решить, с чего начать. И не похоже, что вы собираетесь облегчить мне эту задачу.
— Просто расскажите мне, в чем проблема. Вы же Уолту рассказывали, ведь так?
— Кое-что. Но вы, как мне кажется, пожелаете… узнать все.
— Если вы хотите, чтобы я вам помог.
Пока я нес напитки, она воскликнула:
— Быть знаменитостью! Если бы все, кто об этом мечтает, знали, что это такое! Становишься чем-то вроде мишени, нет, в самом деле! Грязные интриги, все кругом стремятся поживиться за твой счет. Шагу не сделаешь просто так!