— Ну ты и мерзавец, Макги.
— Дорогая, иди облачайся в свое зеленое одеяние.
— Она же сказала приезжать прям как мы есть.
— Ну, тогда по крайней мере застегни мою рубашку.
ГЛАВА 14
По дороге за город, под холодным мерцанием звезд, я, не вдаваясь в подробности, поделился с Дэной, как нам следует обставить это дело. Ей необходимо держаться подальше от Макгрудера, сосредоточившись на его молодой женушке-шведке, если, конечно, получится. Я же займусь им самим и постараюсь выжать из него все, что можно…
Обителью Барнуэзеров оказалось простенькое, небольшое ранчо стоимостью в четверть миллиона долларов, простирающееся на несколько сотен ярдов посреди каменистого участка земли. В свете звезд поблескивали пятнадцать автомобилей, с освещенной прожекторами лужайки близ бассейна доносились музыка и веселые возгласы.
Я заметил, что, выйдя из машины, Дэна глубоко вздохнула и внутренне собралась. Мы приблизились к шумному веселью. На участке бассейна, примыкающем к дому, были расставлены инфракрасные обогреватели. Сияющий жизнерадостный паренек в красной куртке колдовал за стойкой бара с налитками. Среди гостей были молодые преуспевающие пары, а также оживленные моложавые мамы с тремя-пятью-семью детьми и их мужья, несколько обрюзгшие, всецело поглощенные бурбоном и обсуждением правительственного курса в области земельной политики. Всего человек тридцать пять. Они разбились на маленькие группки для бесед, состав которых постоянно менялся. Наряды самые разнообразные — от шорт и слэксов до причудливых фермерских курток на мужчинах, светлых джинсовых костюмов с перламутровыми пуговицами и карманами с клапанами. В доносившихся до нашего слуха обрывках фраз явственно улавливался юго-западный акцент, столь быстро приобретаемый всеми, кто переезжает сюда из Индианы и Пенсильвании.
Мы в нерешительности остановились, и тут же к нам подошла, улыбаясь и протягивая обе руки для приветствия, стройная миловидная женщина.
— Вы Трэв? А я — Джоан.
— А это Диана Холлис. — Мы решили, что Лайза Дин, возможно, рассказывала о своей верной Пятнице Макгрудеру, и ее имя могло застрять у него в памяти — слишком уж необычное.
— Дорогие мои, я так рада, что вы приехали… Пойдемте, я вас со всеми познакомлю.
Сначала она подвела нас к бару и угостила коктейлями, а затем, ловко лавируя, провела через толпу, быстро называя имена и представляя нам всех по очереди. Гленн оказался плотным мужчиной в джинсовом костюме. Знакомя нас с друзьями, Джоан особо выделила гостящих у нее молодоженов. Вэнс Макгрудер на самом деле был чуть лысее, выше и загорелее, нежели казался на снимках. Характерный тип. Спортсмен, весь состоящий из одних мускулов — мышцы на мышцах. Даже лицо его походило на кожаный мешок, плотно набитый грецкими орехами. Мышцы для поло, мышцы для тенниса, для парусного спорта, для фехтования. Такие каждое утро в течение всей своей жизни отжимаются, в любой момент готовы состязаться с профессионалами и одержимы, с некой первобытной целеустремленностью, манией превзойти и победить вас в любом состязании, будь то теннис, гандбол или еще что-либо подобное. За столь красноречивой внешней оболочкой проглядывала личность под стать — все знающий, равнодушный и надменный тип, снизошедший до развлечения.
А его молодая супруга… Признаюсь, это была одна из самых поразительных женщин, когда-либо встреченных мною в жизни. С ней невольно хотелось говорить шепотом, с благоговейным трепетом. Шведам порой удается взрастить прекрасные образчики. Сия Улка Этланд-Макгрудер была слишком величественна для Макгрудера, вряд ли он сможет держать ее постоянно под пятой. На ней было пушистое оранжевое платье без рукавов. Остальные гости кутались в жакеты, свитера, шали и меховые накидки. При взгляде же на Улку казалось, будто в ней достаточно животного тепла, чтобы комфортно себя чувствовать и при тридцатиградусном морозе. Под мягкой тканью ее платья угадывались зрелые формы и длинные стройные ноги. В общем, она являла собой образец физического совершенства. Чертами лица, на котором полностью отсутствовал грим, Улка неуловимо напоминала героического, целеустремленного юношу времен короля Артура. Или опоэтизированную Жанну д’Арк. Ее серо-зелено-голубые исландские глаза вобрали в себя весь холод северных морей. Густые роскошные волосы цвета очень светлого золота, завиваясь в локоны, обрамляли высокий лоб. Говорила она мало, слова произносила вяло и равнодушно. И все время искала глазами своего мужа. Но за всей ее холодной красотой древних викингов ощутимо проглядывала чувственная натура. Она угадывалась во всем: в манерах, в рассеянной, ленивой улыбке, в чуть заметных фиолетовых кругах под глазами, в изгибе округлых бедер, в каждом движении и даже когда она стояла неподвижно. Будучи намного моложе присутствующих, она в то же время производила впечатление вполне сформировавшейся, зрелой личности, словно пришедшей в современный мир из тысячелетней древности. И присутствующие женщины, все до одной, ненавидели и побаивались ее из-за этого.