Джоан болтала о своем ранчо и как они тут в конце концов все обустроят. Показывала, где что будет. Мой чертов конь все норовил споткнуться, проверяя, сможет ли он слегка освободиться от моей хватки, чтобы потом швырять меня туда-сюда всю дорогу. Какое-то время я ехал рядом с Улкой. Порывшись в сумочке из светлой кожи, пристегнутой на ремешке к ее запястью, она достала сигареты и, пригнувшись, протянула одну мне. Потом снова пригнулась и после нескольких неудачных попыток ухитрилась поднести мне огня. Мы молча, с идиотским видом, улыбнулись друг другу. Ее тяжелые груди упруго колыхались под грубой джинсовой тканью. Классический нос блестел. Однако вскоре мне пришлось с ней расстаться — мой конь из легкого галопа вдруг резко пустился вскачь. Похоже, легкий галоп ему не по вкусу. Он постоянно норовил то резко отпрянуть назад, рискуя сломать мне хребет, то вдруг несся как угорелый. Так что скучать мне не приходилось. Тут вдруг все, по предложению Гленна, направились по каменистой низине к дальней рощице. К счастью, мой конь наконец-то начал воспринимать меня чуть более всерьез. Мы растянулись по равнине. Дэна оказалась впереди с Гленном, сгорбившись и припав к шее кобылы, а может, еще и уцепившись за седло — мне были видны только ее светлые штаны. Джоан ехала на полкорпуса впереди меня, слева.
Внезапно Улка Этланд-Макгрудер жутко, пронзительно взвизгнула. Лошади мгновенно среагировали на ее крик. Мой коняга взвился на дыбы и так же резко опустился. С трудом удержавшись в седле, я тут же пришпорил его, рванулся вперед и успел подхватить Дэну, которая уже сползала со своей кобылки, и усадить ее обратно в седло. Гленн поскакал влево. Поглядев ему вслед, я увидел, что конь Макгрудера как бешеный несется прочь, волоча за собой, словно тряпичную куклу, без-жизненную фигуру, подскакивающую на камнях у его задних копыт. Вот эта фигура наконец выскользнула из стремени и осталась лежать, расцвеченная кое-где красными пятнами. Улка спешилась и, снова взвизгнув, бросилась, спотыкаясь о камни, к распростертому на земле Вэнсу и упала подле него на колени. Я тоже соскочил на землю и привязал своего необузданного скакуна к низкорослому кустарнику. Кобылка Дэны внезапно отпрянула и рысцой направилась к дому. Джоан, натянув поводья, развернулась и поскакала следом за Дэной. Я подбежал к телу. Достаточно было одного взгляда, чтобы понять — все кончено. Я помог Улке подняться на ноги и повел ее прочь. Ее буквально сотрясала дрожь.
— Он просто наклонился вперед и выскользнул из седла, — едва слышно вымолвила она с чуть заметшим акцентом. — Выскользнул, а нога застряла. О Боже! — Улка рухнула на колени и закрыла лицо руками.
Тело подвезли к дому Барнуэзеров и переложили в санитарную машину. Быстро выполнили необходимые формальности. Мы все признали, что Макгрудер неважно выглядел с утра. Улка сказала, что у него расстроился желудок и он не спал ночь. Ее уложили в спальне Джоан и оставили под присмотром хозяйки и Дэны. Затем сообщили о происшедшем профессору. Он заявил, что приедет в Феникс в воскресенье утром и увезет дочь в Сан-Франциско. Там же состоятся похороны. Адвокат Макгрудера также был поставлен в известность. Поблизости рыскали репортеры, некоторые из них в ожидании информации с раздраженным видом сидели в своих машинах.
Я находился в тени террасы с Гленном Барнуэзером. Он то и дело качал головой и повторял: «Какой ужас, какой ужас!» — а потом наливал себе очередную порцию крепкого бурбона.
— Все у него было, ему бы жить да жить! — произнес я.
— Боже, видели бы вы его домик на Гавайях! Теперь, как я понимаю, он принадлежит Улке. Знаете, почему ей так погано, что это произошло именно сейчас? Вчера перед сном я решил немного прогуляться — если б я сразу лег спать, меня бы просто вырвало. А ночью звуки так разносятся! Они вчера ночью как раз и ругались. Прямо-таки орали друг на друга. Слов я не разобрал. Долго это длилось. И, по-моему, не она эту ссору начала. Может, это вообще была их первая ссора. Мне так показалось, что Вэнс был виноват. Возможно, он тоже так считал. Мужчина женат всего два месяца и вдруг проводит всю ночь за покером, когда дома в постели его ждет такая штучка. Вы ж понимаете, ему необходимо было быть на высоте.
— За покером?
— Ну да, в городе, в клубе, в прошлую среду. Такие партии в покер на всю ночь — дело обычное, раз в месяц их проводят. Он просадил около двух тысяч. Кое-что и мне перепало. Я бы, может, и больше урвал, но под конец он отыгрался.