— Так чертовски сложно, — проговорила Лайза.
— А по сути неплохо придумано. Двое могут это провернуть с минимальным риском. Один стоит у открытого кафе и танцплощадки, фиксирует ваше или мисс Хольтцер прибытие, а после того, как вы прослушаете звонок, он звонит своему дружку и велит ему быть в определенном месте. У него есть возможность убедиться, что никто не спрятался у вас в машине. Он выезжает вслед за вами, висит у вас на хвосте, пока не решит, что никакой опасности нет, потом обгоняет вас, первым добирается до места и фарами автомобиля сигналит своему приятелю, чтобы тот надел зеленую линзу на карманный фонарик. Совсем не дурно. И очень трудно их надуть или подловить. И где же вышла осечка?
— Да нигде. Тогда, по крайней мере. Я заплатила. Один раз загорелся красный свет, почему — не знаю. На все ушло тринадцать недель. По почте я получила эти штуки, причем самые жуткие пришли последними. Деньги отвозила Дэна, у нее нервы покрепче моих.
В волнении она вскочила на ноги.
— Не стройте из себя глупца, мистер Макги! На съемки «Ветра удачи» угрохано почти семь миллионов! Мерзавец, написавший эту записку, знаком с шоу-бизнесом. Он знал, как мне придется покрутиться. Прошли те времена, когда можно было рассчитывать на защиту со стороны студии. Каждая картина — это отдельное предприятие. Сейчас найдется человек десять примерно, чьи вклады в совокупности составят значительную сумму. И если хоть один из них получил бы комплект таких снимочков, то какой смысл ему или им впредь делать ставку на меня? Эти снимки просто убийственны! Что такое сто двадцать тысяч по сравнению с моим будущим?! Я просто ликвидировала некоторые вложения, не приносившие особой прибыли, и расплатилась. И не учите меня, как мне следовало поступать!
Сыграно было отменно, и я не мог не выразить своего восхищения:
— Как же я смогу вам помочь, если вы столь искусно напускаете на все дымовую завесу?
— Что вы хотите сказать, черт возьми?! — воскликнула она.
— Все, что заботит дельцов кинобизнеса, — это деньги в банке. Ваше имя в титрах — ив банк текут деньги. Так же, как и имена Лиз, Фрэнки, Гарбо и прочих. И все они отнюдь не были пай-девочками всю дорогу. Милая моя, не те сейчас времена. И огромная волна негодования публики не смоет вас с экрана. Если вы слегка подмочите свою репутацию, ребята из отдела связей с общественностью и рекламы немедленно возьмут вас к себе под крылышко, и вся Америка снова будет вас обожать. Кончайте спектакль!
Выражение наигранного возмущения мгновенно исчезло с ее лица. Она снова села и, посмотрев на меня мрачно и сосредоточенно, произнесла:
— Нахал самоуверенный!
— И какая же все-таки причина заставила вас платить?
— Некоторые мелочи. Незадолго до того я слишком уж злоупотребила своим положением. Из-за меня задержалось окончание съемок, бюджетные расходы были превышены, и кое-кто стал сомневаться, стоит ли вообще иметь со мной дело. Но я всех подмазала и все утрясла. Я ведь прекрасно знала, к чему это может привести. Ну, как случилось с Монро и Брандо, вы же понимаете… И все же у некоторых на меня имелся зуб. К тому же время от времени случались кое-какие истории. Не столь ужасные, как эти снимки, но… в том же роде. Скажем так: неподходящий был момент, чтобы злить их еще больше.