— Нет, — ответил Карлуччи, — я не обратил внимания.
— Шанк запугивает меня. Говорит, что, если я не оставлю этого дела, он лишит меня лицензии.
— Я ничего не слышал, — повторил Карлуччи.
Барнс записал номер в блокнотике и закурил сигарету.
— Если клиент хочет, чтобы я занимался этим делом, я буду работать. Вы не имеете права мне это запрещать.
— Я так не говорил, — возразил ему Шанк. — Я сказал, это можно расценивать как вмешательство.
Когда Барнс злится, он становится неуправляемым.
— К черту лицензию! — прокричал он, вставая. — Если попытаетесь лишить меня лицензии, я так повяжу вас судебными исками, что вам работать некогда будет.
— Вот как? — усмехнулся Шанк. — Ты слышал, Карлуччи? Слышал, как он угрожает полицейскому?
— Я слышал, — подтвердил Карлуччи.
Барнс пошел к двери.
— Вернитесь! — завопил Шанк.
Барнс приостановился и сказал:
— Если хотите со мной еще поговорить, приходите с ордером. — Он взглянул на меня. — Идем, Ларри, ты тоже ничего больше не сообщишь.
Я поднялся.
— Следуя совету адвоката, я отказываюсь делать дальнейшие заявления.
— Карлуччи, я думаю, нам надо прихватить с собой этих умников в участок для допроса, — сказал Шанк.
У двери был маленький столик с телефоном. Барнс набрал номер.
— Звонит своему адвокату, — хихикнул Карлуччи. — А он и сам адвокат.
— Мне Харри Спенсера из редакторского отдела, — проговорил Барнс в трубку.
— Харри Спенсер из «Нью-Йорк тайме», — сообщил я Шанку — на тот случай, если он не понял значения этого звонка.
— Харри? Барнс. У меня есть для тебя материал. Тут этот неандерталец-полицейский из отдела убийств…
— Прекратить! — заорал Шанк. — Я сказал — прекратить!
Барнс взглянул на Шанка.
— Я перезвоню, Харри. Здесь чересчур шумно.
Мы вернулись в кабинет Фарриса. Он выглядел довольно бледным.
— Я только что говорил с Хэмом в Лос-Анджелесе, — сказал он. — Хэм хочет, чтобы вы продолжали это дело.
Барнс поджал губы.
— Я бы с большим удовольствием, но сейчас, когда все вышло наружу…
— Вы имеете в виду проблему с «Тоуди д’Оутс»? — спросил Фаррис.
Барнс кивнул.
— Полиция вроде бы не думает, что это было покушение на жизнь Хэма, — сказал Фаррис.
Он объяснил, что мертвого опознали. Жертвой оказался респектабельный счетовод из известной фирмы «Тэхери, Стоддард, Дюваль и Коэн», которая вела финансовую документацию компании «Финделл Индастриз». Анализируя ситуацию, можно получить следующую картину. Счетовод обсуждал с Трэппом текущие дела в его кабинете. Потом Трэпп ушел домой, оставив счетовода, которого звали Питер Харкинс, заканчивать работу самостоятельно.
На первый взгляд получалось, что это убийство совершено по ошибке. Харкинса, сидевшего в кресле Трэппа, спиной к террасе, так что над спинкой вращающегося кресла была видна одна голова, вполне могли принять за Трэппа.
Но Харкинс, как известно, участвовал в ревизии «Трэчетт Корпорейшн». Поводом было ее слияние с «Иллус Интернейшнлз». И как раз Харкинс — я это хорошо помнил — раскрыл одну из самых крупных финансовых махинаций за последние годы. Управление «Трэчетт», как утверждал Харкинс, незаконным путем сняло со счетов фирмы пятьдесят миллионов долларов и переправило эти миллионы в швейцарский банк на счет истинного хозяина фирмы, крупного мафиози.
— Гибель Харкинса не была случайностью, — сказал Шанк Фаррису. — Вероятно, наемный убийца «пас» его и сделал «прихлоп» в «Сейз Ком.». Он получил прекрасную возможность для осуществления задуманного воскресным вечером — многие работали на своих местах, но не было секретарши, которая отсеивала бы чужих, и темная терраса, выйти на которую можно из нескольких офисов и конференц-зала.
— Вполне возможно, — согласился Барнс.
Поразительная точность, с которой был сделан выстрел, не увязывается с человеком, который балуется гвоздиками и клещиками. С другой стороны, у Барнса было серьезное подозрение, что пуля предназначалась Трэппу. Он не сказал об этом Фаррису, но по его вопросам я понял, что он думает.
Убийца прихватил оружие с собой. Профессионал оставил бы его на месте. Ни один «солдат» мафии в здравом уме не станет носить ствол. Ведь если орудие убийства попадет к экспертам, будет легко доказать, что его использовали в «прихлопе». Нет, оружие осталось бы здесь, это ясно, даже сбросить с террасы было слишком опасно: у выхода из здания «Боллар» убийцу уже могла бы поджидать полицейская машина.
Фаррис почувствовал себя неважно и решил уйти домой.