— Ну… — Она слабела на глазах, но еще держалась. — Но там ужасный смог… оттуда ничего не видно…
— Рискните, — сказал я.
Она улыбнулась.
— Ладно. Почему бы и не рискнуть?
Я вернулся в кабинет Фарриса, но он уже ушел, а в одном из кресел сидел Барнс.
— У меня начинается головная боль, — сообщил он недовольно.
Я тут же дал ему две таблетки буфферина. При сильной головной боли он иногда бьется головой о стену. На это страшно смотреть.
Мы сидели молча пять минут, ожидая, когда подействует буф-ферин.
— Во-первых, — сказал наконец Барнс, — я не верю, что к убийству причастна мафия. По-моему, пуля предназначалась Трэппу. Во-вторых, я считаю вполне возможным, что орудие убийства спрятано где-то здесь. В-третьих, ты узнал что-нибудь за это время?
— Очень мало, — признался я, — но я обедаю со служащей, которую только что уволил Трэпп. Может быть, за обедом она станет свободнее говорить о настроениях, которые определяют жизнь в компании.
— Хорошо, — кивнул он. — Теперь…
— Я веду ее обедать в «Павильон».
— «Павильон»! Это необходимо?
— Она не хотела идти, пока я не упомянул это место.
— Боже милостивый.
— Я оплачу часть расходов, — продолжал я. — У меня тут есть и личный интерес.
Он, прищурясь, посмотрел на меня.
— Сколько раз я тебе говорил, чтобы ты оставался объективным к людям, замешанным в деле?
— Но я объективен. Я осознаю свою эмоциональную увлеченность этой девушкой и поэтому буду делать поправки. А она может оказаться для нас хорошим источником информации.
Такие продуманные заявления Барнс любит. Он кивнул.
— Кстати, — переключился Барнс на другую тему, — можешь уже не выяснять, кто натолкнул Трэппа на мысль о столбняке и пятнистой лихорадке Скалистых гор. «Сейз Ком.» недавно выполняла рекламный заказ фармацевтической компании. В частности, компания выпускает сыворотки от столбняка и пятнистой лихорадки Скалистых гор.
— О, — кивнул я. — Тогда понятно.
— Теперь будем искать оружие, — сказал Барнс.
— Но ведь полиция должна была произвести тщательный обыск?
Он согласился, хотя и с оговоркой:
— Вероятно, но, может быть, не со стопроцентной тщательностью. Если Шанк уверен, что это гангстерское убийство, найденное оружие мало что даст. В таких случаях пистолеты и револьверы невозможно проследить.
— Значит, у них и не было особого стремления искать?
— Гм.
— Начинать нужно с кабинета Трэппа, а он, конечно, еще опечатан, — сказал я.
— Попроси Фарриса, пусть выяснит, — Барнс болезненно скривился.
Я вышел на террасу, где меня встретил воплем Карлуччи. Он стоял у невысокой наружной стенки напротив кабинета Трэппа. Двое техников из лаборатории возились на коленях с керамической плиткой на полу террасы. Я быстро вернулся к Барнсу.
— Люди из лаборатории еще работают.
— Гм, — отозвался Барнс. Он легонько постучал по голове кулаком. — Беседуя здесь со служащими, ты нашел какие-нибудь признаки психотической ненависти к Трэппу?
— Нет. Здесь все очень заняты, заняты, заняты. У меня сложилось впечатление, что многие не любят Трэппа или относятся к нему с легким презрением. Но вряд ли кто-то ненавидит с такой степенью, что готов пойти на убийство.
— Гм. Пожалуй, лягу-ка я на диван, пусть голова успокоится. Закрой дверь, когда будешь выходить, хорошо?
6
Если бы мы искали человека с поведением, которое не соответствует нормальному, можно было сразу остановиться на Изабель Белл. Она не только против войн, она против всего. Против брака, большинства религий, меня (посвятившего свою жизнь материализму), заведений вроде «Павильона» (символы истэблишмента). Она была даже против любви (это обычно самообман).
Смога не было, и огни Манхэттена мерцали дивной россыпью.
Я поинтересовался, против ли она секса, если не признает люб ви. Она задумалась, потом сказала, что нет, она не против секса, это нормальное, здоровое явление. Пока я мысленно потирал руки, она добавила:
— Но лично я не позволю себе ничего с мужчиной, если не буду им полностью поглощена.
— Вы имеете в виду — влюблены в него?
— Не в том банальном смысле, который вы сюда вкладываете.
Я промолчал. Она считала меня занудой, который хочет сделать карьеру в рекламном бизнесе, и я решил ее не переубеждать. Вряд ли она могла догадаться, что разговаривает с бывшим хиппи, который сиживал на стольких полах, дорогах и прочих твердых поверхностях, что у него до сих пор мозоли на заднице.
Мне приходилось напоминать себе, что я в каком-то смысле на работе. Это было скучно, тем не менее я несколько раз переводил разговор на «Сейз Ком.». Трэпп, заявила она, просто компьютер, человек, настолько зацикленный на выгоду, что у него не осталось никаких чувств.