Фаррис раздраженно махнул рукой:
— Послушайте, неприязнь в бизнесе — обычное явление. Ча стенько на этой почве возникают трения. У нас не больше и не меньше, чем в других компаниях. Но мы то ищем психопата, а не человека, который злится на Хэма по причинам, связанным с бизнесом.
Барнс понемногу бочком двигался к двери. Он приостановил ся.
— Я вам вот что скажу. Вчера я как бы невзначай переговорил со многими вашими людьми, с Ларри — тоже.
— Ну и? — спросил Фаррис.
— Ну и вот, Трэппу кажется, что все его любят. Это самая большая ошибка в его жизни. Я почувствовал, что все, с кем я разгова ривал, Трэппа терпеть не могут.
Фаррис попытался отделаться от моих слов улыбкой и пожатием плеч.
— Он босс. Никто не любит босса. Это не значит, что они его ненавидят. Найдите психа.
— Психа-а, — проворчал Барнс, когда мы уходили. — Тот, кто охотится на Трэппа, не больший псих, чем я.
7
В коридоре мы наткнулись на Шанка.
— Вы еще здесь? — сказал он Барнсу. — Я думал, вы давно ушли.
Взгляд Барнса стал подобен лазерному лучу.
— Мы будем здесь ровно столько, — заявил он, — сколько это необходимо нашему клиенту.
— Ах, — вздохнул Шанк, — я думаю, мы еще встретимся с вами в участке при выяснении обстоятельств, почему вы утаивали информацию, жизненно важную для безопасности гражданина.
Барнс стал пурпурным. Я полез в карман за транквилизаторами.
— Ну что ж, — прошипел Барнс, — тогда вы убедитесь, что наши интересы представляет первоклассный адвокат. И еще увидите, как славно осмеют вас в газетах.
— Могу себе представить заголовок в «Ньюс», — вставил я. — «Частный детектив утверждает, что полиция завалила дело об убийстве Харкинса».
Барнс направил свой лазерный луч на меня и срезал мою голову. Я боялся даже предложить ему транквилизатор. Шанк повернулся на пятках и пошел прочь.
— Если ты закончил на сегодня с неуместной болтовней, — сказал мне Барнс, — мы можем продолжить поиски.
Я задрал нос и потянул воздух, показывая, что готов к сыскной работе.
Следующие три часа прошли не совсем без толку. Я сделал перерыв и выпил банку сока, а Барнс тем временем сжевал несколько таблеток желюзила. Обыск мы произвели не с такой тщательностью, как в кабинете Трэппа, но все же нашли много всякой всячины, связанной с уборкой помещений: тряпки, пылесос, машина для натирания полов, машина для обработки ковров шампунем, большие банки жидкого воска, разные сорта мыла…
Один предмет нас удивил. Это было нечто вроде ручки от метлы или швабры, из конца торчали четыре гвоздя.
— Это еще для чего, черт возьми? — удивился Барнс.
— Понятия не имею.
— Но для чего-то эта штука должна применяться…
— Несомненно, — устало сказал я. — Не зря же я доставал из чулана и ставил обратно тяжелые вещи.
— Постарайся выяснить.
— Ладно. Поищем где-нибудь еще.
— Я, пожалуй, схожу поболтать с Биллом Смитом, — сказал Барнс.
Я решил взять палку и спросить Изабель, для чего она применяется.
Она сидела в своем кабинете и печатала на электрической машинке. Вид у нее был озабоченный.
— Я подумал, может, ты скажешь мне, для чего применяется эта штука, а потом мы пойдем на ленч, — проговорил я, положив палку на стол.
Она холодно посмотрела на меня, а потом на палку.
— У меня срочная работа. К тому же мне принесут сюда сэндвич. — И машинка вновь затрещала.
— А для чего все-таки эта палка?
— Не знаю, — вскинулась она, — но я могла бы найти ей хорошее применение прямо сейчас.
Я быстренько убрал палку. Каждая женщина, я это давно понял, склонна к насилию, просто эта склонность дремлет в ней до поры до времени. У меня прямо дар возбуждать эту склонность.
— Значит, ты не знаешь, что это такое, и не хочешь пойти со мной на ленч, — констатировал я.
Она опустила голову на машинку и несколько секунд молчала.
— Я очень хотела бы пойти с тобой на ленч в какой-нибудь другой день, и я пойду, если ты пообещаешь не брать с собой эту палку.
Наверно, мы оба испускали не те флюиды, какие-то злые волны или еще что-нибудь. Я отнес палку обратно в чулан и пошел искать сэндвич в одиночестве. Если мы задержимся здесь допоздна, можно будет спросить уборщицу, что это за палка.
Барнс вернулся весьма довольный после ленча с Биллом Смитом. Оказывается, Билл Смит не тот человек, которого мы ищем. Он был директором Стэнфордского отделения Общества защиты животных.
Я возразил, что это пристрастная, эмоциональная оценка, недопустимая в детективной работе.