— Что, инициалов нет, а, Байрон? — проговорил Барнс.
Оверлэнд переводил взгляд с Барнса на меня и обратно.
— Ну, ребята, вы меня так напугали, что я теперь умру на десять лет раньше, — сказал он. Спустившись со стула, он подошел к столу и аккуратно положил револьвер.
Затем Оверлэнд закурил сигарету. Барнс сделал то же самое, даже не справившись в своей книжечке. Я не курю, так что мне, чтобы успокоиться, пришлось поглубже дышать.
— Похоже, меня застигли в курятнике, а? — сказал Оверлэнд.
— Что застигли в весьма подозрительной ситуации, это уж точно, — согласился Барнс, — и, думаю, мы вправе ждать объяснений.
— А я думаю, что я их вам не дам, старина, — ответил Оверлэнд. — Пусть вам лучше все объяснит мой адвокат.
Барнс поднял брови.
— Это ваше право. Ларри, позвони Шанку, скажи, что у нас есть улов. — Он подал мне бумажку с телефонами Шанка.
Шанк был очень сонный, но сразу оживился, услышав новости.
— Ладненько, — сказал он, — сейчас приеду. — Я уже собирался положить трубку, когда он добавил: — Может, позвонишь Карлуччи, пусть тоже приедет? — Шанк продиктовал номер.
Барнс закурил еще одну сигарету.
— Это уже вторая, которую вы не занесли в блокнотик — напомнил я.
— Я, пожалуй, установлю себе премию по случаю «почти-окончания-дела», — ответил Барнс. — Одна или две сигареты, которые можно не записывать.
— Почти?
Оверлэнд все это время мрачно смотрел на нас.
— Странное вообще-то место для хранения револьвера, — сказал ему Барнс.
Оверлэнд вздохнул.
— Возможно. Послушайте, я не собираюсь говорить о револьвере. — Он взглянул на часы. — Сейчас примерно без двадцати девять. Мой адвокат сейчас на пути в контору. Я ему вскоре позвоню.
— Правильно, — согласился Барнс. — Я бы на вашем месте тоже так сделал.
Минут через десять дверь в коридор открылась, и я подумал, что это явился Шанк. Вошел, однако, Оливер Фаррис.
— Что здесь происходит, черт возьми? — спросил он, бросив взгляд на дыру в потолке.
— Там было спрятано орудие убийства, — пояснил я. — Мистер Барнс устроил маленькую ловушку, а мистер Оверлэнд не устоял и пришел посмотреть, на месте ли настоящий револьвер.
Фаррис смотрел на Оверлэнда, уголки его рта презрительно опустились. Он подошел к столу и взял револьвер.
— Байрон, вы дурак набитый, — сказал Фаррис.
— Конечно, Оливер, и мне ужасно жаль, — ответил Оверлэнд.
Фаррис с револьвером направился к террасе.
— Дурак набитый, — тихо повторил он.
— Ларри! — завопил Барнс.
Я вскочил и побежал за Фаррисом. Он уже вышел на террасу.
Когда я вылетел на террасу, Фаррис уже сидел на балюстраде, направив на меня револьвер.
Даже если знаешь, что оружие не заряжено, смотреть в дуло очень неприятно.
— Мистер Фаррис, — громко сказал я, — револьвер не заряжен.
Он перебросил одну ногу через балюстраду.
— Ближе не подходите, — пригрозил он, целясь мне между глаз.
— Да он незаряжен, черт возьми! — прокричал я.
Он все же нажал на триггер, чтобы удостовериться. Послышался щелчок. Тогда Фаррис схватил револьвер за дуло. Вторую ногу он тоже перебросил через балюстраду.
— Ближе не нужно, — настойчиво проговорил он.
Я бросился к балюстраде и сумел схватить его за талию. Это и было последним, что я схватил. Смутно помню, как быстро приблизилась рукоятка револьвера к моему подбородку, а потом…
18
Когда я пришел в себя, надо мной плакала Изабель. Я с трудом сел. Барнс и Оверлэнд, перегнувшись через балюстраду, смотрели вниз, лица у них были кислые. Тут я понял, что Изабель плакала и по Фаррису.
— Он спрыгнул, — всхлипнула она.
— Здорово он тебе засветил, сынок, — сказал Оверлэнд.
Я осторожно прикоснулся к подбородку. Да, некоторое время мы с Изабель не сможем целоваться. С огромным трудом я добрался до кресла и упал в него.
— Ну, ты как? — спросила Изабель.
Я только жалобно моргнул.
Шанк, проследив, чтобы внизу на тротуаре было сделано все необходимое, теперь допрашивал Оверлэнда.
— Вы знали, что Фаррис спрятал револьвер в потолке?
— Наверно, я в этом и виноват.
— Почему?
— Однажды я увидел револьвер у него на столе — раньше ведь это был его кабинет, до того как Трэпп пришел сюда и все загадил. Я спросил: «У вас есть разрешение на эту штуку, Оливер?» Он ответил: «Нет, конечно, разве я могу получить разрешение? У меня же нет никакой необходимости в оружии». Я посоветовал ему избавиться от револьвера, потому что в нашем штате за такое вот незаконное владение можно сесть в тюрьму. Он подумал и согласился. Тут как раз упала с потолка одна из этих дурацких акустических плиток. Оливер встал на стул, чтобы пристроить ее на место. Потом заглянул в проем и сказал: «Знаете, там есть пространство дюйма на четыре. Давайте-ка сюда эту пушку». Ну вот, он и оставил там револьвер, собираясь потом решить, что с ним делать. Мы посчитали плитки, чтобы потом без труда найти точное место.