ГЛАВА 10
Стемнело, я отгреб от берега, которого держался все это время, и направил каноэ на середину реки, где его сразу же подхватило быстрое течение. Я миновал уже два городка, но, к сожалению, оба были далеко на противоположном берегу — я видел только их огни и широкую полосу спускающихся к самой реке пойменных лугов.
Все мои мысли занимала Кэти. У меня не было никакого права рассчитывать на помощь девушки, и я чувствовал себя последним подлецом, позволив ей ввязаться в это дело. Но она сама решила предупредить меня об опасности, сама предложила помочь мне и к тому же была единственным человеком, на которого я мог здесь положиться. Она справится, обязательно справится, повторял я про себя как заклинание. Нельзя допустить, чтобы бумаги моего друга попали в чужие руки и были преданы гласности.
Необходимо как можно скорее связаться с Филиппом и предупредить его. Вдвоем мы, возможно, найдем выход из положения. Главное сейчас — отплыть как можно дальше от Пайлот-Ноба и найти телефон.
Течение было довольно быстрым, и, усиленно работая веслом, я еще больше ускорял движение каноэ.
Продвигаясь вперед, я думал о прошедшей ночи и о найденном теле Джастина Бэлларда. И чем больше я об этом думал, тем сильнее росла во мне уверенность, что Джастин жив. Судя по всему, нападение было совершено теми самыми парнями, которые всячески пытались поддеть меня во время аукциона. Кэти сказала, что утром они похвалялись тем, как здорово меня отдубасили. Но потом они исчезли. Куда? Впрочем, это было не столь уж и важно. Главное, они пропали, и тем силам, которые стояли за всем этим, теперь уже ничто не мешало устроить так, чтобы жители городка обнаружили тело Джастина и обвинили меня в убийстве. Мне грозил арест, а может быть, даже самосуд. Ведь сказала же Кэти, что они собирались меня линчевать, и только вмешательство Джорджа Дункана спасло меня. Если эти силы или энергия, которая была ими, смогли превратиться в дом, автомобиль без колес, двух людей, ужин и кувшин неплохого виски, то создать мертвеца для них — плевое дело. И они вполне могут сделать так, сказал я себе, что исчезнувшие парни вернутся в городок только тогда, когда это не будет иметь для меня уже никакого значения. Конечно, добиваться своей цели таким странным, необычным способом, идти к ней такими окольными путями было верхом глупости. Но пытались же они избавиться от меня, поместив в змеиное логово, а это было не меньшей причудой.
Я надеялся, что вскоре встречу какой-нибудь городок и смогу позвонить Филиппу. Вполне возможно, конечно, что уже была поднята тревога и меня повсюду искали. Но вряд ли шерифу могло прийти в голову, что я уплыл по реке. Если, конечно, они не поймали Кэти. Я гнал от себя эту мысль, но она упорно меня преследовала. Но даже если им удастся меня выследить, я был уверен, что успею позвонить Филиппу. Однако что мне делать после этого?
Может быть, сдаться властям? Может, вообще сначала сдаться и уж затем позвонить Филиппу? Но они могли подслушать наш разговор, а под арестом я уже больше ничего не предприму.
Я был не совсем доволен собой, остро чувствуя свою вину перед Кэти, но, как я ни ломал себе голову, мне не удавалось найти иного, более приемлемого решения.
Наступила ночь, но благодаря слабому свету, который отражался от поверхности воды, мне было хорошо видно все вокруг. Река по-прежнему вела сама с собой нескончаемый разговор, а временами я слышал плеск рыбы, и по воде расходились круги. Казалось, я плыл по огромной равнине, и темные, поросшие лесом берега и дальние холмы были только тенями на ее окраине. Это было царство тишины и покоя. Странно, но я чувствовал себя здесь в безопасности, или, лучше сказать, ощущал свою полную оторванность от всего живого. Я был совершенно один, и вокруг меня простиралась целая необитаемая вселенная. Доносившиеся с берега звуки были настолько отдаленными, что не только не разрушали, но скорее даже подчеркивали эту мою оторванность от всего живого.
Неожиданно моему одиночеству пришел конец. Прямо передо мной вода забурлила и вспенилась, и, пока я отчаянно работал веслом, пытаясь как-то обогнуть эту невесть откуда взявшуюся волну, из воды, развертываясь, стало подниматься что-то длинное и черное — ярды и ярды совершенно непроглядной черноты.
Это была длинная, мощная и гибкая шея, которая оканчивалась совершенно кошмарной головой. Шея поднялась над водой, а потом грациозно склонилась, так что чудовищная голова оказалась прямо надо мной. Оцепенев от ужаса, я, не отрываясь, смотрел в красные, горящие как рубины глаза. Чудовище раскрыло пасть, и я увидел раздвоенный язык и огромные зубы.