— Если бы я отправилась вместе с вами в Вашингтон, — закончила за меня Кэти.
— Возможно, это было бы намного безопаснее, — сказал я и одновременно подумал: «О чем это я болтаю? Как я мог гарантировать ее безопасность?»
— Тогда давайте трогаться. Путь у нас неблизкий. Вы поведете машину, Хортон?
— Конечно, — ответил я и открыл дверцу.
— Не делайте этого, — воскликнула Кэти, — не выходите наружу.
— Мне надо обойти машину.
— Мы можем и так поменяться местами.
Я рассмеялся, чувствуя себя настоящим героем, смелым и бесстрашным.
— С бейсбольной битой я в полной безопасности. И потом, там сейчас ничего нет.
Однако я ошибался. Как раз сейчас там что-то было. Я увидел его на капоте сразу же, как только выбрался из машины. Оно повернулось лицом ко мне и бросило на меня свирепый взгляд. Его просто трясло от ненависти. Дрожала его конусообразная головка, хлопали большие уши, колыхались грязные пряди волос.
— Я — Рефери, — завопило с гневом существо. — Ты используешь запрещенные приемы. Тебя следует наказать. Я назначаю тебе штраф за нарушение правил.
С меня было довольно. Размахнувшись, я с силой бросил в него биту.
Существо не стало ждать. Оно мелькнуло и исчезло, и бита просвистела в воздухе.
ГЛАВА 13
Я устроился поудобнее на сиденье и попытался заснуть, однако сон не приходил. Мое тело нуждалось в отдыхе, но мой мозг явно противился этому. Каждый раз в последнюю минуту, когда мне казалось, что я уже засыпаю, сон ускользал от меня.
Так я и ехал в каком-то полусне, и в моем мозгу, как в калейдоскопе, мелькали картины, в которых причудливым образом сплелись фантазия и реальность. Мое сознание почти не принимало в этом участия — я слишком устал и не мог ни о чем думать. Я провел за баранкой всю ночь. Где-то под утро мы остановились в окрестностях Чикаго перекусить, и потом до самого восхода солнца я снова вел машину. Утром, когда я уступил руль Кэти, мне удалось наконец немного вздремнуть, но я не чувствовал себя по-настоящему отдохнувшим, и сейчас, после того, как мы позавтракали где-то уже у границы с Пенсильванией, я устроился поудобнее, надеясь на этот раз выспаться как следует. Увы, моим надеждам, похоже, не суждено было сбыться.
…Я снова в Вудмэне, и на меня надвигаются волки. Кэш все нет. Неожиданно волки набрасываются на меня, я наношу удары направо и налево, понимая, однако, что долго мне не продержаться, а висящий на кронштейне Рефери верещит, что я веду нечестную игру. Мои руки и ноги как ватаые, и от отчаянных усилий, которые я предпринимаю, чтобы заставить их двигаться в нужном направлении, у меня ноет все тело и по спине и груди фадом струится пот. Я никак не могу понять, почему так происходит, и вдруг замечаю, что держу в руках не биту, а извивающуюся змею…
Как только я замечаю это, волки и Вудмэн исчезают и перед моим мысленным взором возникает другая картина. Я снова беседую со своим старым другом, который сидит в огромном, грозящем поглотить его кресле. Он указывает рукой на открытую дверь во внутренний дворик, и, проследив за его жестом, я вижу волшебную картину в полнеба. Вдали возвышается прекрасный замок с белоснежными шпилями и башенками, вокруг стоят могучие древние дубы, а по дороге к нему, извивающейся между холмами и утесами, шествует странная процессия, состоящая из рыцарей и чудовищ. «Я думаю, — говорит мой друг, — что мир наводнен привидениями». И не успевает он произнести эта слова, как мимо моей головы со свистом пролетает стрела и вонзается ему в грудь. Откуда-то вдруг появляется знакомое маленькое чудовище с конусообразной головкой, и я кричу: «Что же ты сейчас не требуешь наказания за нечестную игру, ведь убит мой друг!» Но, возможно, он вовсе и не убит, так как на его губах играет улыбка, а в том месте, куда вонзилась стрела, я не вижу крови.
Потом, так же как волки и Вудмэн, мой друг и его комната исчезают. Какое-то время новых видений не возникает, и я уже начинаю радоваться, как вдруг обнаруживаю, что бегу по дороге к знакомому зданию. Необходимо попасть туда как можно скорее, и я бегу изо всех сил. Наконец я добегаю до дверей и вхожу. Сразу же за дверьми сидит агент ФБР. Я узнаю его по квадратным плечам, тяжелому подбородку и мягкой черной шляпе. Наклонившись к самому его уху, я шепчу ему про ужасный секрет, о котором никто не должен знать, ведь речь идет о жизни и смерти. Он слушает меня с каменным лицом, и, когда я заканчиваю, он произносит, протягивая руку к телефону: «Ты — член банды, я вижу всех вас насквозь». И туг я понимаю, что ошибся — передо мной не агент ФБР, а просто супермен. И как только я это понял, он исчезает и я оказываюсь совсем в другом месте. Посреди комнаты стоит высокий человек с горделивой осанкой, аккуратно зачесанными назад седыми волосами и коротко подстриженными усами. Я сразу же узнаю в нем агента ЦРУ. Встав на цыпочки, шепчу ему на ухо то же самое, что до этого говорил человеку, которого принимал за агента ФБР. Все время, пока я шепчу, высокий человек остается недвижим, а потом протягивает руку к телефону. «Ты шпион, — произносит он, — я вижу всех вас насквозь». И в этот момент я понимаю, что все это мне просто мерещится, что нет ни агента ФБР, ни агента ЦРУ и я по-прежнему нахожусь в машине, а вокруг простирается ровная серая равнина, сливающаяся на горизонте с таким же серым небом, так что трудно определить, где кончается равнина и начинается небо.