И он достал. Налив в два стакана, добавил содовой воды из бутылки, которая тоже нашлась в шкафу.
— Вот, выпейте.
— Нет, спасибо, — отказался мистер Вули.
— Это мое врачебное предписание! — строго проговорил мистер Мэнникс.
— Ну, в таком случае… — Мистер Вули неуверенно поднял стакан. — У меня это первый раз, — печально произнес он и выпил. Лицо его сморщилось, глаза плотно сомкнулись.
— Еще? — предложил доктор Мэнникс, который свой стакан уже осушил.
Мистер Вули выпил еще. Некоторое время он прислушивался к себе, потом улыбнулся. Да, улыбнулся самой настоящей улыбкой. На больших карих глазах заблестели слезы чистой радости.
— Доктор, — прошептал он, — это прекратилось, я уже не слышу гудения, шума людского моря, все утихло, и я остался наедине собою… Может быть, продолжим?
Но доктор Мэнникс (он все же оставался врачом) покачал головой.
— Предписанное вам лекарство вы уже приняли.
— Ах, какая блаженная тишина! — продолжал восхищаться мистер Вули. — Как мило! — Мысленно он пообещал себе: «Пойду через улицу, в «Мальборо».
Так он и сделал, покинув доктора.
«Мальборо» — так назывался бар, который мистер Вули время от времени пытался закрыть. Сегодня, оказавшись в его комфортабельных, мягко освещенных внутренностях, он был очень рад, что ему это не удалось. Он улыбнулся бармену, очень чистой на вид личности. Куртка, фартук — все белое и без пятнышек.
— Добрый день, — вежливо проговорил мистер Вули. — Мы, как я понимаю, никогда не встречались.
Бармен, недавний и невольный изгнанник с Манхэттена, Уорбертон считал диким захолустьем, а о каких-либо видных гражданах городка и слыхом не слыхивал. Он устремил на мистера Вули холодный взгляд голубых глаз. Бармен ничего не говорил, он просто смотрел. Вся его поза, вздернутый красный нос и выпяченный подбородок задавали безмолвный вопрос: «Кто этот мудак?»
Мистер Вули попробовал заново:
— Надеюсь, я не помешал?
Наконец, и с большим достоинством, бармен заговорил:
— Что бы ты ни продавал, Джек, я ничего не покупаю.
— Я ничего не продаю, — обиделся мистер Вули. — Напротив, я хочу купить.
— Что именно?
— Алкогольный напиток.
— Точнее.
— Э… он называется бумбум, да, кажется, бумбум, так называл его доктор Мэнникс, я принимаю этот напиток как лекарство. — Мистер Вули аккуратно положил на стойку бара пятидолларовую бумажку. — Дайте мне бумбум, пожалуйста. Он янтарного цвета и резко пахнет.
Наступила пауза, которая почему-то показалась мистеру Вули напряженной. Потом бармен потянулся через стойку и схватил его большим и указательным пальцами за нос. Дергая нос из стороны в сторону, он заговорил:
— Ты… нахальный… маленький… поганец… Посмел явиться сюда со своими дурацкими шутками, а у меня жизнь и без того тяжелая — счета, жена, налоги, новый фурункул. — Мистер Вули вытянул шею вперед, чтобы носу было не так больно. — Ну зачем ты пришел сюда — мучить честного человека, издеваться? Говори!
— Я буду говорить, если бы отбустите бой нос.
Бармен отпустил его нос.
— Бумбум, — очень серьезным тоном попросил мистер Вули. — Как можно скорее дайте мне бумбум. (В его несчастной голове уже вздымалась волна шепота.)
— Бурбон? — догадался наконец бармен. — Бурбон, значит? — Он налил мистеру Вули двойную порцию. Тот не был знаком с нравами этого мира, однако же рискнул и поступил правильно.
— А вы? — спросил он. — Может быть, выпьете со мной?
Нос мистера Вули розовато поблескивал. Глаза тоже блестели, предлагая дружбу.
— Спасибо, — ответил бармен, наливая себе. Они выпили вместе. Глядя на мистера Вули, он проговорил вполне любезным тоном: — Я новый в этом городке. Вы здесь живете?
— О да. — Тишина, блаженная и священная тишина вернулась в голову мистера Вули. — Вот, не могли бы вы отмерить мне еще одну дозу? И себе, если не возражаете.
— Не возражаю, — согласился бармен. — Извините, что побеспокоил ваш нос. Я за всю свою жизнь ничего подобного не делал.
— Все хорошо, что хорошо кончается, — весело проговорил мистер Вули. — Ха-ха. Поняли намек? Ваш тоже немного распух, мне кажется.
— Да, фурункул растет, чтоб его… Болит, поэтому я раздражительный сегодня, если вы заметили.