— Заметил. Но мне, в общем, не до этого, хотя за свой нос немного обидно. А дело вот в чем — я сегодня испытал кое-что такое, что испытать не всем доводится. Я, понимаете ли, был вынужден слышать мысли людей. Что они думали, то я и слышал — чуть голова не разлетелась.
— Боже милостивый, — изумился бармен, — как же вы это делаете?
— Само собой получилось, — объяснил мистер Вули.
— А научиться этому можно?
— Не знаю. Единственное, чему научился я, — это лечиться алкоголем. Выпьешь немного — и сразу ничего не слышно. Вот как сейчас. Полный покой. Это лучшее, что есть в мире.
— А ведь интересно, наверное, подслушивать-то?
— Вы так думаете, но в действительности ничего хорошего, просто ужас какой-то.
— Значит, мозги у человека звучат не очень…
— О! — мистер Вули театрально закатил глаза.
— Послушайте, а что, если вы протрезвеете, мы пойдем ко мне домой и вы послушаете мою жену? А потом выложите мне?
— Что выложу?
— Все, что услышите.
— Ну… вам не понравится, — печально проговорил мистер Вули. — Поймите меня правильно, я не хочу сказать ничего плохого о вашей жене, но… но вам не понравится. — Мистер Вули попытался облокотиться на стойку, подражая манере бармена, но промахнулся и чуть не упал на большую медную плевательницу. Он рассмеялся. Ему было чертовски хорошо.
В «Мальборо» начали появляться другие посетители. Бетти Джексон с подругой, например, подруга была постарше. Бетти не сразу заметила, что у другого конца стойки сидит мистер Вули. Пришел также Джордж Уильямс, начальник полиции, а за ним с поддюжины бизнесменов и газетных репортеров — те только что вышли из здания суда через улицу, где вел процесс судья Джилеад. Потом явились похоронщик Диггс, Ушастик Рейлли, вкатился на своих коротких ножках Симпсон, управляющий конторой у мистера Вули… Когда Бетти увидела мистера Вули, ее маленький ротик сложился буквой О. Что это он здесь делает? Может быть, решил устроить налет на очередной «притон»? И вот он обнаружит ее, а она всего лишь хочет скрасить горечь от разлуки с ним… их разлучила постигшая его трагедия… но, возможно, разлучила не навсегда… Тут вошел доктор Мэнникс и даже сам судья Джилеад с огромной бородой. Скоро все поняли, что сегодня мистер Вули никого перевоспитывать не собирается, как и выжигать «гнойники порока». Напротив. Очень даже напротив.
Мистер Вули напился и продолжал пить дальше. Все, однако же, наперебой проявляли к нему почтение и уважение: в этом городке каждый от него так или иначе зависел.
Бармен теперь старался делать такой вид, будто он никогда и подумать не мог покуситься на нос такого видного и влиятельного человека^ Он сиял в лицо всем подряд. А с Вули вел себя так, как, например, мог бы вести себя рядовой в присутствии генералиссимуса.
— Я вижу, Джим вас знает, — проговорил — просто для поддержания разговора — Ушастик Рейлли, инспектор по уличным вопросам.
— Знает меня! — воскликнул мистер Вули. — Да уж, конечно, знает. Он меня за нос таскал.
Джим, бармен, побледнел. Что это на него нашло, если он посмел ухватить за нос самого…
— Ничего, — улыбнулся мистер Вули. — Кто шуток не понимает, тому нос отрывают! Ха-ха!
Все, кто его слышал, дружно засмеялись. У бармена сразу стало легче на душе.
Мистеру Вули стало совсем весело. Потянувшись через стойку, он крепко схватил бармена за его воспаленный нос. Подергал из стороны в сторону.
— Вот так.
Джим молча терпел, зажмурившись.
— Теперь ты меня возьми за нос, — предложил мистер Вули. — Потом выпьем в честь нашей дружбы.
— Я не хочу, — испугался Джим.
Тут вмешался начальник полиции Уильямс, сидевший над стаканом виски с содовой.
— Действуй, Джим, — бросил он, и это звучало как приказ.
Бармен взял мистера Вули за нос. Оба замерли в мучительной неподвижности — кто кого?
Все в «Мальборо» заинтересовались. Только Бетти успела уже уйти с подругой: она несколько раз пыталась привлечь внимание мистера Вули жестами, но он просто не видел ее на таком расстоянии.
— Что это? — спросил судья Джилеад, поглаживая свою бороду.
— Новая игра, — ответил ему Рейлли.
— Тест на выносливость, — предложил свою версию Сэнфорд Диггс.
— Старая, старая игра, — сфантазировал историк, ставший полицейским. — Вывезена из Египта.
— Ставлю доллар на Джима, — провозгласил вдруг один из зрителей.
— Принято, — подхватил Рейлли, который мог спорить на что угодно. Но сейчас он к тому же знал, что у Джима зреет фурункул. — Я ничего не хочу сказать плохого о моем старом друге Джиме, но мне кажется, что у Вули больше способностей к таким вещам.