— Следующее дело, — провозгласил судья Джилеад. — Э… мистер Вули. — Он будто лишь сейчас обратил внимание на это имя в лежавших перед ним бумагах. — Ну, ну, мистер Вули, — вздохнул судья. Любопытные в зале стали облизывать губы: вот он его сейчас раздраконит, не мелкая ведь букашка попалась. Судья указал своей бородой на высокую фигуру начальника полиции Уильямса. — Кто его арестовал? Здесь не указано.
— Все наши полицейские силы, — сухо ответил Уильямс.
— Вшестером.
— Гм, двенадцать пунктов обвинения, — пробормотал судья, просматривая список. — Появление на публике переодетым в женщину… — Он покачал головой. — Очень серьезно.
— Напротив, — возразил мистер Вули, — очень смешно.
— Голос его прозвучал резко и независимо.
Судья Джилеад, удивленный и задетый, посмотрел на него сверху вниз.
— Вы встанете, — проговорил он, — и не будете обращаться к суду, пока вас не спросят.
Мистер Вули поднялся. Он думал о том, что в его распоряжении есть ключевое слово, можно сказать, слово волшебное. Оно широко распахнет запертые двери, а великие и могущественные люди склонятся перед ним. Слово очень простое — Крохотулька. Ну надо же, взрослый бородатый мужчина называет свою любовницу таким несуразным словом! Женщина, кстати сказать, весьма солидных размеров!.. У мистера Вули было насмешливое настроение. Люди и мир в целом казались ему чем-то презренным. Более того, у него опять было похмелье. Притом весьма неприятное.
Долгое мгновение судья Джилеад смотрел на него с большим достоинством, потом вернулся к бумаге, где перечислялись преступления мистера Вули.
— Сильное опьянение и нарушение общественного спокойствия… — бормотал он, — непристойное поведение… сопротивление при аресте… нападение с нанесением телесных повреждений… — и так далее. — Закончив, он опять обратил взгляд на мистера Вули.
— Джек-Потрошитель, — с горьким презрением проговорил тот. — Или называйте меня Синей Бородой, если угодно.
Судья Джилеад нахмурился.
— Ваше вызывающее поведение, мистер Вули, нисколько не поможет вашему делу. У вас есть адвокат?
— Мне адвокат не нужен.
Неодобрительно подняв брови, судья отвернулся от него.
— Признает ли обвиняемый себя виновным? — спросил он у начальника полиции.
Уильямс пожал плечами и посмотрел на мистера Вули.
— Виновны? — спросил судья Джилеад.
— Невиновен, — ответил мистер Вули, — в чем и клянусь вашей бородой.
— Я не думаю, что в этом есть необходимость.
— Я тоже не думаю! На вашем месте я бы ее сбрил. Хотя понять вас я могу: если человеку нечем отличаться, он отращивает бороду…
Судья Джилеад повысил голос:
— Мистер Вули!
Тот умолк.
Прокашлявшись, судья заметил:
— Мне кажется, вы не понимаете, насколько серьезно ваше положение.
А мистер Вули смотрел на него и думал, что его нечаянный дар дает ему ощутимые преимущества. Он слышал все мысли судьи, думал же судья главным образом о своей Крохотульке, попутно уделяя снисходительную мысль жене: она, глупая, ни о чем не догадывается, где же ее интуиция? Услышав, что Джилеад думает о нем, мистер Вули разозлился до невозможности. «Надо коротышку переправить в Верховный суд штата… У него чердак совсем съехал… И это после стольких лет скромной жизни…»
— Мистер Вули, — очень тихо позвал его судья Джилеад.
— Да, Крохотулька? — столь же тихо отозвался мистер Вули.
Глаза судьи застило ужасом. Некоторое время своей неподвижностью он напоминал памятник, правда, не очень удачный. Постепенно его голосовые связки чуть ожили.
— Что?
— Крохотулька, — нагло повторил мистер Вули. Но, с другой стороны, он же боролся за свободу.
Начальник полиции Уильямс, не понимавший совершенно ничего, переводил взгляд с обвиняемого на судью. Он приблизился к мистеру Вули и прошептал:
— Вы не хотели бы прибегнуть к помощи адвоката?
— Нет. Я хотел бы поговорить с судьей. Наедине.
— Подойдите к его столу, — сказал Уильямс.
Мистер Вули подошел.
— Да? — спросил судья Джилеад дрожащим — нет, умоляющим — голосом. — Да?
— Судья, — проговорил мистер Вули, — я читаю мысли. Неважно, как и почему, но читаю. Можете не верить, это тоже неважно. Однако подумайте о том, что я хорошо знаю вашу Крохотульку, более того, я вместе с ней мылся в бане. Она является женой мистера Тиддла, а на сегодняшнем заседании, совсем недавно, вы приговорили его к тридцати дням заключения, чтобы провести тридцать ночей с Крохотулькой. Нехорошо, судья.
Судья Джилеад искоса взглянул на лицо мистера Вули. Выражение этого лица нисколько его не ободрило. Он вздохнул.