Джордано сильно сомневался в том, что наживка проглочена. Да, сестра полковника сделала все, что могла, это без вопросов. Они еще ехали в Тарритаун, когда она уже копалась в архивах Бюро регистрации гражданских актов, в поисках женщины, которая умерла в течение года, а родилась в Бруклине между 1920 и 1925 годами. Женщины, которая уехала из Бруклина перед или в начале второй мировой войны. Женщины, не оставившей ни мужа, ни детей. Короче, женщины, которая могла быть в нужном месте и в нужное время, уехавшей оттуда опять же в нужное время, а за последующие годы практически ничем себя не проявившую.
Но собранные сведения представляли собой лишь сцену, на которой Эдди должен был сыграть порученную ему роль. Джордано с трудом подавил смех, когда полковник, сидя в инвалидном кресле, впервые изложил свой план, в основе которого лежало появление незаконнорожденного сына. Когда же полковник пожелал выслушать замечания, Джордано предпочел промолчать. Потому что в жизни твердо придерживался двух правил: не говорить женщине, что у нее плохо пахнет изо рта, и не говорить офицеру, что у него не все в порядке с головой.
Тем более что у полковника с головой все было в порядке. А обдумывая предложенный план, Джордано видел в нем все больше достоинств. Если план срабатывал, они получали фантастические преимущества. Не просто агента во вражеском лагере, но агента, приближенного к руководству. В конце концов, план так понравился Джордано, что он испытал разочарование, когда на роль сына определили Мэнсо. Впрочем, другого он и не ожидал. У Мэнсо была подходящая внешность, нью-йоркский выговор, он знал, каковы нравы гангстерской среды. Джордано, конечно, умел постоять за себя в рукопашной, но очень уж он был щуплым. И над ним бы только посмеялись, предложи он себя в телохранители.
Внезапно его пронзила новая мысль: а нет ли детей у него?
Глупости, отмел он эту мысль. Платт, да, тот еще мог в такое поверить. Случилось это в другую эпоху, когда презервативы не отличались надежностью, диафрагмами пользовались только замужние женщины, а противозачаточные таблетки не существовали даже в воображении писателей-фантастов. Для Джордано ситуация в корне изменилась. Его знакомые девицы каждое утро запивали противозачаточные таблетки апельсиновым соком. Таблетки эти продавались на каждом углу, и никто не хотел иметь детей.
Патриция Новак, подумал он.
Разведенная, одинокая, живущая с родителями. Она принимала противозачаточные таблетки? Раныпе-то он об этом не задумывался, потому привык к тому, что нынешние женщины без этих таблеток никуда. Но не она. Вот те раз…
Господи, похоже, он влип.
Идиот паршивый, одернул себя Джордано. Эдди, возможно, сейчас прижали к стенке, а тебя тревожит, не забеременела ли какая-то телка. Если и забеременела, ты все равно об этом не узнаешь. Через несколько дней ты отсюда уедешь, а Нью-Корнуолл — не тот город, куда приезжают по собственному желанию. Больше ты ее не увидишь, а о том, беременна она или нет, станет ясно лишь через два месяца. А чего ты не знаешь, того и нет, если, конечно, не давать волю воображению, кретин.
Джордано посмотрел на часы. 5:27. А как он поведет себя, узнав, что одна из девиц, которую он если и помнит, то смутно, воспитывает его ребенка. Наверное, стал бы посылать ей деньги.
Они еще никому не мешали, а он знал, где достать еще. А что бы он чувствовал? Какие чувства испытывал бы к ребенку? Вот тут ему окончательно стало ясно, что в голове у полковника не опилки. Да, он остался без ног, но с мозгами у него полный порядок.
Приемник запипикал в 5:31.
ГЛАВА 18
— Они вошли в банк в разное время и заняли заранее оговоренные позиции, — докладывал Френк Ден. — В обычных костюмах, с оружием, спрятанным под пиджаками. Должно быть, приступили к активным действиям в назначенное время. Двое направились к кассиршам, один — к дверям, еще один — к вице-президенту банка. Увели его вниз и заставили открыть хранилище. С особыми трудностями им столкнуться не пришлось. Платт позаботился о том, чтобы вице-президент знал, что это за налетчики. После хранилища они собрали деньги, что лежали у кассирш. Мелочь, естественно, не брали. Кассирша получила пулю за то, что решила проявить героизм и попыталась поднять тревогу. Охранника, возможно, убили, чтобы сбить полицию с толку. Точно не скажешь. Вроде бы он схватился за револьвер, но последний так и остался в кобуре. Двое свидетелей показали, что он и не дергался, стоял, подняв руки. То ли один из грабителей запаниковал, то ли охранника убили для убедительности.