Мэнсо молчал.
— Думаю, мне бы это понравилось, — она поймала его взгляд. — Очень понравилось. Мифы — штука серьезная. Эдипов комплекс и все такое. Эдди…
— Пожалуй, пойду выпить кофе.
— Отличная мысль. Самое время для кофе. Почему ты пытался открыть сейф, Эдди?
— Я?
— Ты, ты. Стенной сейф. Я тебя видела.
— Проверял свои способности.
— И что же ты проверял?
— Один парень научил меня подбирать комбинацию на слух. Я увидел сейф и решил посмотреть, смогу я его открыть или нет.
— Интересные у тебя способности.
— Да уж, в этой жизни чего только не нахватаешься. Другой парень, мой армейский дружок, научил меня гипнотизировать людей. Тебя вот гипнотизировали, Марлен?
— Регулярно. А Элу известно о твоих талантах?
— Откровенно говоря, не знаю.
— Ему известно, что на днях ты рылся в его бумажнике? Деньги ты бы не взял, ты не так глуп, значит, тебя интересовало что-то еще.
— Его водительское удостоверение. Я полагал, что он старше, чем говорит, и хотел это проверить.
— Тебе пора пить кофе.
— Это точно.
Он уже направился к двери, когда Марлен позвала его. Мэнсо обернулся.
— Он вернется не раньше чем через два часа. Отправился в Трентон на футбол. Оттуда он никогда не приезжает раньше полуночи. Выбирать тебе.
— Выбирать?
— Выберешь кофе, и я все ему расскажу. О сейфе и бумажнике. Возможно, твоя версия покажется ему убедительной.
— Какова альтернатива?
— Я.
Он потянул время, прикуривая. Что же делать? Наилучший вариант — вышибить из нее дух и смотаться. Платта нет, а он имеет право приезжать и уезжать, когда хочется. А может, охранники получили указание никуда его не выпускать? Он этого не знал, да и не хотелось заранее выдавать себя.
Кофе или Марлен? Принять ее предложение столь же опасно, что и отказаться. Он это чувствовал. Куда не кинь — все клин.
— Кофе ты сможешь выпить потом, Эдди. Не тяни с решением, дорогой. Это унижает.
ГЛАВА 20
— Ударь его.
Мэнсо попытался напрячь мышцы живота, но сил уже не осталось. Удар пришелся в бок, и к горлу подкатила тошнота. Ему с трудом удалось сдержать рвоту.
— Мерзавец. Я взял тебя в дом, а ты полез на мою жену. Ударь его еще.
Такой же удар, что и предыдущий. Что и все предыдущие. Охранник не отличался изобретательностью. Платт и два охранника вытряхнули его из постели, притащили в подвал, привязали к колонне в маленькой комнатке без окон. Теперь один охранник его бил, Мэнсо не мог ответить ударом на удар.
— Мой сын. Если ты не мой сын, считай себя покойником. Ты слышишь?
Он слышал. Живот жгло огнем. Ноги подгибались, голова гудела. Куда не кинь — все клин. Согласился бы он или отказался. Потому что эта сучка сама не знала, чего хотела.
— Даже если ты мой сын, что с того? Сын приходит и трахает жену отца. Хорош сын.
А ведь он-то ее не трахнул. Он ей отказал и выбрал кофе. «Я не могу, только не с женой отца», — звучало это фальшиво, но тогда он решил, что так будет лучше.
— Эл, мистер Платт, отец…
— Вы только его послушайте, он даже не знает, как меня называть.
— Этого не было. То, о чем она сказала, не было.
— А чего ей лгать? Зачем говорить, что она трахнулась с тобой, если этого не было?
— Твои деньги.
— Не понял.
— Твое завещание. Разве ты не видишь, она хочет, чтобы меня убили. Хочет, чтобы ты меня убил. Она боится, что иначе ты разделишь свое состояние пополам, вместо того, чтобы все оставить ей.
Охранник изготовился для следующего удара. Платт положил руку ему на плечо.
— Подожди. Иди наверх, парень. Торопиться нам некуда.
— Конечно, мистер Платт.
После ухода охранника Платт долго ходил по комнате, не произнося ни слова. Наконец остановился перед Мэнсо.
— Твоя версия не лишена оснований. Возможно, она говорит правду, и тогда ты — негодяй, заманивший ее в постель.
— Зачем мне идти на такой риск?
— Потому что люди думают своим концом, а не головой. Но не прерывай меня. Она может говорить правду, а может и лгать, по названной тобой причине. Из-за денег. И тогда правду говоришь ты, — он помолчал. — Знаешь что? Для меня важно лишь одно.
Мэнсо ждал.