Гринько в ужасе отшатнулся.
Впоследствии, вспоминая этот день — 20 августа 1995 года, — Скоков назовет его днем сюрпризов, но это впоследствии… В данный же момент он сидел на полу в своем собственном офисе и с удивлением и одновременно любопытством рассматривал сюрприз номер один — миниатюрный радиомикрофончик на резиновой присоске, ловко и незаметно прикрепленный к внутренней поверхности его письменного стола, рассматривал и думал: «Надо же, слушают! Кому же это я на хвост наступил? И кто поставил? Неужели свои?»
От этой мысли полковнику стало холодно и одиноко. Он ласково потрепал по шее Кефира — широколобого, грудастого, с умными и очень разговорчивыми, по выражению Родина, глазенками бультерьера, тяжело, неловко поднялся и спросил:
— Ну и что будем делать?
Кефир преданно тявкнул и бросился во двор.
— Соображаешь. — Полковник грустно улыбнулся и пошел следом.
Офис Скокова имел два выхода. Один — парадный, на улицу, второй — во внутренний дворик, отгороженный от посторонних глаз мрачным бетонным забором. «Как в тюрьме», — заметил однажды по этому поводу Красин. Яша Колберг согласился и, будучи парнем деловым и хозяйственным, раздобыл где-то бочку краски и за субботу и воскресенье с помощью свободных от дежурства охранников выкрасил забор в приятный голубой цвет. А заодно в тени раскидистой березы соорудил беседку — летнюю резиденцию, как он выразился, показывая ее Скокову.
Полковник одобрил работу. Более того, выписал ребятам денежную премию и сказал:
— Инициатива требует вознаграждения.
Яша расплылся в самодовольной улыбке.
— Краску сперли? — последовал вопрос.
— Одолжили, — ответил Яша, моментально пригасив улыбку.
— Расплатитесь. А на будущее запомните: на крючок легче всего поймать должника.
Красин и Родин сидели в беседке и гоняли чай. Скоков присоединился к ним и, закурив, глухо обронил:
— Ребята, нас слушают.
— Как «слушают»? — не понял Красин.
— Пять минут назад Кефир обнаружил под моим столом жучок.
Услышав свое имя, Кефир подбежал к хозяину и внимательно посмотрел на него — что, мол, еще требуется.
— Сидеть!
Кефир мгновенно выполнил команду. Скоков дал ему кусочек сахара и улыбнулся, вспомнив, каким беспомощным, жалким и растерянным выглядел этот ныне грозный, беспредельно уважающий себя пес, когда несколько месяцев назад его притащил в офис охранник Миша Краев. Он еле стоял на ногах, от страха дрожал и повизгивал, и все, кто находился в это время на работе, думая, что он голоден, бросились по своим сусекам. Красин сунул ему бутерброд с ветчиной, Родин — сосиску, Яша — котлету, а он, Скоков, подумав, вылил в миску бутылку кефира — свою ежедневную обеденную порцию, которую выдавала ему на работу жена. Щенок предпочел молочное. Он вылизал миску до дна, за что и заработал себе кличку Кефир, описался и, забившись от стыда под стол, крепко и быстро, как все дети, уснул.
— Если нас слушает Марк Антоний, то он должен знать каждый наш следующий шаг, — сказал Родин. — Если это допустить… Нет, это невероятно!
— А если все-таки допустить, — продолжил Скоков, — то картинка получается неприглядная: Климов, Смородкин и, естественно, Кудимова — под колпаком. И с каждым из них в любую минуту могут разделаться… Как они разделались с Коньковой и Добровольской.
— Давайте без паники, — сказал Красин, — давайте подойдем к этому факту совершенно с другой стороны… — Он вскинул вверх правую руку, зафиксировав ее ладонью к собеседникам. — Кто нам мог загнать жучок? Только чужой. А кто из чужих, посторонних, был у нас в офисе за последние дни? Добровольский. Он горит желанием отмщения, поэтому…
— Версия неплохая и ее легко проверить, — кивнул Скоков. — Ну а что, если это дело провернул свой? Чего улыбаетесь? Трудно поверить?
— Трудно, — сказал Родин.
— Тогда представь себе тысячу баксов наличными…
— Здравствуйте, господин полковник!
Скоков обернулся и, увидев, что к ним приближается Климов, тихо сказал:
— Ему про жучок — ни слова. Он может в горячке дров наломать…
— Чай, значит, гоняете… — Климов сел за стол, положил на колени кейс, раскрыл его и вытащил конверт с фотографиями. — Вот вам человечек, который со слов драматурга Голодарского отправил на дно гражданку Конькову. Полюбовались?.. Теперь неприятное: сегодня ночью в камере повесился Глазов. Однако я в этом сильно сомневаюсь. Думаю, он не сам удавился, ему помогли…