— Очень приятная встреча! — сказал Волынский, обнимая Градова. — Ты откуда свалился?
— Допустим, с луны.
— А зачем меня вызвал?
— Поздравить. Когда друг женится, его надо обязательно поздравить.
— И содрать с него выпивку, так?
— Это само собой — ты у меня напарницу увел.
— Об этом, Леша, забудь. Она теперь в колледже преподает — учит детишек лопотать на английском и французском.
— Серьезная перестройка, — улыбнулся Градов. — Выпьешь?
— А что еще с тобой можно делать?
— Тогда садись. Яша, у тебя осталась свинина?
— В духовке запечь? — спросил Яша улыбаясь. Ему очень нравились эти мужики, которые говорили о делах вскользь, как бы между прочим, но, как он уже убедился, крутили эти дела с такой лихостью и проворством, что им мог бы позавидовать даже цирковой иллюзионист самого высокого класса.
— В духовке, — кивнул Градов. — С корочкой. И не забудь чесноком нашпиговать.
— Сделаю.
Яша ушел на кухню, а Градов, разлив по рюмкам «рябиновку», с улыбкой уставился на Волынского.
— Чего молчишь?
— Хочу задать тебе один очень деликатный вопрос.
— Твое дело. Только запомни: разговор начал ты. Запомнил?
— Запомнил.
— Это я для того, чтобы ты потом об этом не жалел.
— Где ты познакомился с Ритой?
— В лагере для подготовки террористов в Ливийской пустыне.
— Что она там делала?
— Знакомилась с искусством любви народов Ближнего Востока. — Градов выпил и, помолчав, добавил: — Она может убить любого мужика во время полового акта — голыми руками и без всяких следов насилия. — Он выбил из пачки сигарету и, бросив на приятеля короткий взгляд, подумал: «Он похож на Маяковского, который однажды сказал: «А лицо мое видели, когда я абсолютно спокоен?»
— Как ты думаешь, она мне будет хорошей женой?
— Лучше не найдешь. Но…
Договаривай.
— Боб, она до сих пор в деле.
— Я тебе сказал: она преподает английский язык.
— А я работаю коммерческим директором у Кожина в ТОО «Гранат».
— Это твоя «крыша»?
Градов шумно вздохнул.
— Боб, ты же знаешь, у меня четверо детей. Чтобы их прокормить…
— Понимаю, — остановил его Волынский. — Первое главное управление не в состоянии платить своему агенту столько, сколько он заслуживает.
— Может быть, и в состоянии, — пожал плечами Градов, — но я предпочитаю жить свободным художником — независимо. А что касается нашей с тобой деятельности, то я скажу тебе следующее: нас хоть и выперли из конторы — не знаю, по каким причинам, это дело политиков, — но мы, солдаты удачи, остались ей верны. И не потому, что патриоты, а потому, что без этой работы мы жить уже не можем. Она у нас в крови, в голове… — Он постучал себя костяшками пальцев по лбу, и широкое лицо его осветилось грустной улыбкой. — Ты помнишь, как мы лупили друг друга в Анголе?
— Вспоминаю. И довольно часто.
Градов удовлетворенно кивнул.
— По-моему, это лучшие годы нашей жизни. Абсурд, но это так.
Волынский надолго задумался, затем выпил «рябиновки» и задал вопрос, который мог вывести Градова из равновесия, но одновременно и приоткрыть план его дальнейших действий — провокационный вопрос.
— А тебе не один черт, за кого воевать?
— Дурак ты, Боб! — взвился Градов. — Я — русский офицер! В России родился, за нее, матушку, и смерть приму.
— А на кой хрен тебе такая матушка, которая своих сыновей прокормить не может?
— Матушка здесь ни при чем, — возразил Градов. — Что мы ходим оборванные и голодные, виноват Президент и его свита — сволочь продажная! Но эту сволочь мы давили, давим и будем давить! Как клопов! Пока все не передохнут!
— Каким образом?
— Ручным. — Градов сжал пальцы в кулак и поднес его под нос Волынского. — У Редькина работает Мария Петровна Баранова, референт по внешнеполитическим вопросам. Ты, Родин и Климов должны сделать так, чтобы она заболела, внезапно и надолго. Или уволилась по собственному желанию. А на ее место необходимо внедрить Риту Донецкую.
— Мою жену…
— Твою жену, — подтвердил Градов.
— И что она должна сделать?
— Проверить содержимое сейфа в его рабочем кабинете и, если там окажется что-либо достойное внимания, сфотографировать. Это — первое. Второе… — Градов вытащил из кармана миниатюрную коробочку, извлек из нее булавку с пластмассовым наконечником — микропередатчик — и протянул Волынскому. — Мой подарок твоей жене. Она знает, куда и кому эту дрянь вставить.